Без права на детство

В Сыктывкаре вспомнили малолетних жертв ГУЛАГа

Лозунг «Спасибо товарищу Сталину за наше счастливое детство!» впервые появился на физкультурном параде в Москве летом 1936 года. Затем он стал подписью к опубликованной в газетах фотографии со Сталиным, держащим семилетнюю Гелю Маркизову. Лозунг широко использовался в советских школах, детсадах, в библиотеках и на стадионах. Но при этом в стране оказалось множество ребят, жизнь которых при всем желании нельзя было назвать счастливой. Это лишенные детства малолетние узники и жертвы ГУЛАГа.

30 октября в России День памяти жертв политических репрессий. В преддверии этой даты Национальная библиотека Республики Коми совместно с благотворительным общественным фондом «Покаяние» провела встречу, посвященную детям ГУЛАГа.

– За каждым именем в списке жертв репрессий стоит живая история. И сегодня мы хотим поговорить о самых маленьких жертвах тех страшных лет. Для нас дети ГУЛАГа – это все ребята, которых затронули сталинские репрессии, – начала встречу заведующая отделом гуманитарной литературы Национальной библиотеки Коми Галина Поташева. – В эпоху сталинского террора политические обвинения, выдвинутые человеку, ломали судьбу и его родным. В известной 58-й статье Уголовного кодекса РСФСР было понятие «член семьи изменника Родины». К ним относились отец, мать, муж, жена, сыновья, дочери, братья и сестры.

Документы эпохи и воспоминания свидетелей помогают понять, как карательная машина обходилась с детьми репрессированных. Несовершеннолетних отправляли в приемники, детдома, колонии и интернаты. Сотни тысяч советских детей родились и выросли в изоляции.

– Узнать больше о репрессиях помогут автобиографический роман «Крутой маршрут» Евгении Гинзбург и книга Тамары Петкевич «Жизнь – сапожок непарный». Эти издания представлены на книжной выставке, которую Национальная библиотека подготовила для участников мероприятия, – сказала Галина Поташева.

Был такой закон, что при приеме в исправительно-трудовые учреждения женщин по их желанию принимались и их грудные дети. Да и рожали арестованные женщины в тюрьмах, на этапах и зонах. По данным на апрель 1941 года, в тюрьмах НКВД содержалось 2500 женщин с малолетними детьми, в лагерях и колониях находились 9400 детей до четырех лет. В тех же лагерях, колониях и тюрьмах было 8500 беременных женщин. Но освобождение от работы в лагере женщинам давали только непосредственно перед родами. Лишь в начале 1940-х в зонах стали создавать ясли или деткомбинаты. В яслях дети находились, пока матери работали. Свидания кормящих матерей с детьми были очень короткими. Неудивительно, что смертность детей в ГУЛАГе была высокой. Выжившие развивались плохо и физически, и умственно. Евгения Гинзбург, некоторое время работавшая в деткомбинате, вспоминает в романе «Крутой маршрут», что лишь немногие дети умели говорить к четырем годам.

Когда ребенок выходил из грудного возраста, свидания становились еще более редкими, а вскоре детей отправляли в детдом. Изъятым у осужденных матерей детям присваивали новые имена и фамилии и скрывали адреса детдомов.

Если родителей ребенка арестовывали, когда он уже не был младенцем, его ждал собственный этап: скитания по родственникам, детский приемник, детдом. В 1936-1938 годах обычной стала практика, когда даже при наличии родственников, готовых стать опекунами, ребенка «врагов народа» отправляли в детприемник.

Детей ГАЛАГа можно определить по нескольким категориям. Это дети, рожденные в заключении; кулацкие дети; дети «врагов народа» (те, чьи родители были арестованы по 58-й статье); испанские дети (те самые, которые были вывезены в СССР во время гражданской войны в Испании). А еще были дети блокадного Ленинграда; дети спецпереселенцев; дети, жившие рядом с лагерями и ежедневно наблюдавшие лагерную жизнь. Все они так или иначе оказались причастными к ГУЛАГу.

– Мемуарная проза Тамары Петкевич стоит в одном ряду с такими именами, как Солженицын и Шаламов, – отметила Галина Поташева. – Отец Тамары был арестован в 1937 году, когда она училась в выпускном классе. Революционер, член партии с 1918 года, Владислав Петкевич получил 10 лет без права переписки. А вокруг семьи «врага народа» как будто образовался вакуум – друзья стали избегать общения. Тамаре пришлось взять на себя заботы о матери и двух младших сестрах. Она отказалась публично отречься от отца, за что была исключена из комсомола.

А вот старший брат писателя Варлама Шаламова отрекся от отца-священника. Сам Варлам, несмотря на сложные отношения с отцом, оставался с ним до момента своего ареста. Отец умер, когда Шаламов был уже в заключении.

– Воркутинский краевед Анатолий Попов рассказал нам, что находил в архивах МВД документы об усыновлении своих друзей и одноклассников, – продолжила библиотекарь. – Некоторые из них так и не узнали, что их кровные родители были узниками ГУЛАГа, а сами они были воспитаны совсем другими людьми.

В Печоре был лагерь Печоржелдорлага (Печорлага). С осени 1942 года здесь находился ОЛП №25 (отдельный лагерный пункт) для беременных женщин-заключенных. Около двухсот матерей днем работали на лесоповале, а в определенные часы под конвоем их приводили кормить младенцев. По статусу дети не являлись заключенными, поэтому их кормили неплохо, привозили свежее молоко из совхоза. Но смертность была большой из-за дефицита медикаментов, которые централизованно не выделялись.

В Корткеросе живет известный краевед, педагог и турист Анатолий Смилингис, детство которого также оказалось поломанным
ГУЛАГом. Летом 1941 года, еще до начала войны, в четырнадцатилетнем возрасте он был сослан из литовского городка Плунге в далекий северный Коми край. В Коми АССР его вместе с мамой и сестрой поселили в двенадцати километрах от Корткероса – в бараках ликвидированного Локчимлага, в спецпоселке Второй участок. Кругом стояли лагерные вышки и бараки, территорию окружал трехметровый забор-частокол. Мать определили работать истопником в бане, но в 1942 году ее посадили за две горсти овса, взятых для детей на конюшне, и она умерла от голода в Нижнечовском лагере. Отец погиб еще в сорок первом году под Красноярском. Где похоронены родители, ссыльный литовский подросток узнать не смог.

Артур АРТЕЕВ

Фото автора