С начала года в республике появился новый орган исполнительной власти – Управление по охране объектов культурного наследия Коми. Какими полномочиями оно наделено и как сегодня обстоят дела с памятниками истории и культуры региона, которые пребывают в незавидном положении и восемь лет назад были занесены в Красную книгу, в интервью «Республике» рассказали начальник управления Марина Андреева и ее заместитель Сергей Павлюшин.
– Насколько расширена деятельность управления по сравнению с функционалом отдела министерства культуры, который ранее решал вопросы сохранения и популяризации объектов историко-культурного наследия?
Марина Андреева: – Подобные управлению органы исполнительной власти в России созданы в связи с изменениями федерального законодательства об охране памятников.
Поправки были внесены в статью 10 Федерального закона № 73 «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов РФ». Согласно этим изменениям и был создан орган исполнительной власти, который не наделен никакими иными функциями, кроме сохранения, использования и популяризации объектов культурного наследия. Я бы сказала, что наши функции стали «строго заточены» на конкретные цели. Например, вопросы увековечения, если они не касаются объектов культурного наследия, к нашему функционалу уже не относятся. За этим решением нужно обращаться в министерство культуры, туризма и архивного дела республики.
– Вы подчиняетесь министерству культуры России?
Марина Андреева: – Мы исполняем переданные полномочия Российской Федерации в области государственной охраны объектов культурного наследия, в этой части мы, естественно, подчинены федеральному органу – министерству культуры страны. Есть полномочия региональные и муниципальные, которые мы исполняем как самостоятельно, так и во взаимодействии с органами государственной власти и органами местного самоуправления республики.
На территории республики на государственной охране состоит 955 объектов культурного наследия, в том числе: включенных в единый государственный реестр объектов культурного наследия – 301 (из них 115 – федерального значения), а также 654 выявленных объекта культурного наследия. Как видите, «хозяйство» большое, требующее постоянного внимания.
– В одном из интервью «Республики» относительно памятников федерального значения называлась цифра 71, теперь – 115. Откуда такой рост?
Сергей Павлюшин: – Это также связано с изменениями российского законодательства. Все памятники археологии, ранее принятые на государственную охрану как памятники регионального значения, с 2014 года повышены до статуса «памятник федерального значения». Кроме того, из упомянутых Мариной Андреевой выявленных объектов культурного наследия – 647 из 654 также являются археологическими объектами.
Учитывая, что «возраст» дописьменной истории человечества в десятки раз превосходит ее письменный период (около пяти тысяч лет), то понятно, что археологические объекты составляют абсолютное большинство от числа всех памятников. А сколько еще будет открыто новых? К сожалению, нашими небольшими силами (даже привлекая всех археологов республики) мы не сможем проследить за состоянием всех археологических памятников, которые на нашей территории сегодня разрушаются не столько «благодаря» антропогенным факторам, сколько в силу естественных (природных) процессов. Поэтому главным способом сохранения важной информации об археологическом памятнике являются своевременно проведенные аварийно-спасательные раскопки.
Археологические памятники – особый вид объектов культурного наследия, которые могут изучаться исключительно в процессе раскопок (то есть по сути «разрушения»), но только специально подготовленными учеными – археологами.
С полным перечнем археологических объектов республики можно, кстати, ознакомиться в научно-справочном издании «Археологическая карта Республики Коми», которую подготовили ученые Института языка, литературы, истории КНЦ УрО РАН и выпустили в 2014 году за счет средств, предусмотренных госпрограммой «Культура Республики Коми». В книге собраны краткие сведения о 1235 памятниках археологии – стоянках, поселениях, могильниках, святилищах, кладах и местах случайных находок древних вещей на территории республики. Однако для включения их в единый государственный реестр объектов культурного наследия народов Российской Федерации необходимо провести значительную работу – прежде всего мониторинг их состояния и в соответствии с законом – историко-культурную экспертизу.
– В любом, наверное, городе, в данном случае, если говорить о республике, это Сыктывкар, Ухта и Воркута, есть старые здания, которые, может, и не представляют особой культурно-исторической ценности, тем не менее являются украшением города. Сохранность таких объектов – в ведении муниципалитета или это вопрос регионального характера?
Марина Андреева: – Есть такое понятие, как памятники муниципального значения. Возьмем, к примеру, то, что мы называем пролетарским классицизмом, – здания, построенные в сталинские времена. В Воркуте это здание горного техникума, Дворец культуры шахтеров и строителей. Улицы Московская и Ленина застроены в стиле классицизма ленинградской школой архитекторов. Именно они и создают неповторимый облик Воркуты. Или коснемся Ухты: убери из нее старую застройку, и город мало чем будет отличаться от другого.
Поэтому обязанность муниципалитетов – заботиться и сохранять историческую среду своих городов и сел, выявлять новые интересные в архитектурном или историческом плане объекты. Некоторые из них со временем вполне могут получить статус памятника.
Я вообще люблю старые города России. Даже выезжая за рубеж, куда мы идем, чтобы создать представление о городе, стране? В старую, «рассказывающую» часть города.
Сергей Павлюшин: – По моему мнению, в плане сохранения старой застройки, представляющей определенную архитектурную или иную ценность, лучше всех работает Ухта, где проводится необходимая работа по постановке объектов старого города на государственную или муниципальную охрану.
Архитектурное наследие прошлого, в том числе и деревянное, старается сохранить Инта. Проводится в жизнь идея сохранения и приспособления под новые цели наиболее интересных деревянных жилых зданий города конца 1940-х годов постройки с восстановлением или сохранением декоративных деталей, а это удовольствие не из дешевых. В отличном состоянии находится водонапорная башня, в которой создан первый в республике музей политических репрессий.
Старается сохранить лучшие образцы наследия рубежа 1940-1950-х годов Печора. Нельзя не отметить успешный опыт восстановления здания театра (клуба) Севпечдорлага (клуба железнодорожников) и здания клуба речников.
– Этой зимой окончательно рухнула крыша многострадальной сыктывкарской школы №13, построенной по проекту первого в Коми профессионального архитектора Александра Холопова. Школа является памятником регионального значения. Какая судьба ждет это здание?
Сергей Павлюшин: – В апреле 2005 года был совершен поджог здания. Сгорела крыша и часть перекрытий и стен исторической части школы, построенной во второй половине 1920-х годов по проекту Холопова. Пристройка же к зданию, возведенная в 1972 году, не пострадала. Однако именно обрушение ее кровли наделало много шуму, но рухнула она не только потому, что в этом году был необычайно высокий снег, но прежде всего потому, что значительный участок стены – от фундамента до перекрытий – был выпилен и растащен жителями города, что, естественно, нарушило устойчивость здания. Но это к слову.
С нашей точки зрения, реставрация школы практически невозможна. Однако в деле сохранения памятников есть такое понятие, как воссоздание утраченного объекта культурного наследия, которое проводится в исключительных случаях, а история со школой носит именно такой характер. Мнение о невозможности реставрации здания должны подтвердить или опровергнуть специалисты-реставраторы. Надеюсь, не позднее мая вопрос о воссоздании или реставрации будет решаться петербургскими специалистами, приглашенными собственниками здания в лице Дирекции по содержанию казенного имущества республики.
Марина Андреева: – Существует несколько путей развития ситуации. Первый: на школу и еще один объект – здание православной школы (так называемый «Дом Шарапова» 1912 года постройки, находящийся на пересечении улиц Куратова и Советской – авт.), который имеет статус памятника регионального значения, находятся инвесторы, готовые в соответствии с постановлением правительства региона взять на себя ответственность проведения полного комплекса ремонтно-реставрационных работ при условии аренды за рубль в год на 49 лет. Второй вариант: приватизация с обременением. Обременение – подготовка научно-проектной документации и проведение на ее основе ремонтно-реставрационных работ по восстановлению здания в течение семи лет с момента приватизации.
Сергей Павлюшин: – Относительно благополучная история, я надеюсь, ждет дом Шарапова, по моим сведениям, есть желающие отремонтировать и арендовать здание. Со школой вопрос дороже и сложнее. В свое время – в 2010 году министерство культуры Коми делало попытки включить его в мероприятия долгосрочной республиканской целевой программы по сохранению памятников, но, к сожалению, отклика предложение не нашло. И уже тогда, когда здание было более-менее в рабочем состоянии и еще были живы перекрытия и стены, ремонт оценивался в 30 миллионов рублей. В попытке республики вывести здание из единого государственного реестра памятников министерством культуры России было категорически отказано. Поэтому работы по реставрации или воссозданию памятника архитектуры должны быть проведены. Хотя это весьма недешевое мероприятие. Надеемся на позитивные сдвиги.
Марина Андреева: – В любом случае за последние годы работ по сохранению и восстановлению было проведено немало. Сегодня не вызывает опасения каменное здание дома Сухановых в Сыктывкаре или та же водонапорная башня в Инте. По федеральной программе отреставрированы Михайло-Архангельский храм в Усть-Выми, в процессе реставрации Стефановская церковь. Силами прихода восстанавливается церковь Рождества Пресвятой Богородицы в селе Онежье Княжпогостского района, которая в свое время была включена в российскую Красную книгу. К сожалению, очевидно, что восстановить абсолютно все мы не сможем, во всяком случае – в ближайшие годы. Но сохранить наиболее ценные объекты – обязаны.
– По всей видимости, к таким объектам принадлежат и сохранившиеся здания Кажымского чугунолитейного завода, которые относятся к памятникам промышленной архитектуры федерального значения?
Сергей Павлюшин: – Безусловно. Недавно, когда в рамках исполнения наших функций готовился проект охранных зон ансамбля Кажымского чугунолитейного завода, были обнаружены интересные документы, которые в определенной степени могут поспособствовать работе при подготовке научно-проектной документации для реставрации зданий и, безусловно, при формировании музейных экспозиций, посвященных истории завода. Это план Кажимского завода Вологодской губернии – карта, сделанная еще в 1830 году, где сохранена вся планировка огромного комплекса завода, весь ансамбль – с названиями улиц, с расположениями зданий и даже садов.
В Кажыме сегодня в разной степени сохранности находятся все каменные постройки завода. Несмотря на многолетнее заброшенное состояние, отсутствие крыш, обрушение перекрытий (имею в виду здание завода и так называемого господского дома – заводоуправления), стены этих зданий еще крепки и не имеют опасных трещин.
В лучшем состоянии находится заводская Дмитриевская церковь, она действующая, поддерживаемая только силами и средствами прихожан. Это доминирующее над поселком сооружение, стоящее на возвышенности и являющееся одним из самых выразительных храмов республики. Начинать все восстановительные работы по Кажымскому ансамблю, по моему мнению, необходимо именно с нее.
Марина Андреева: – Сегодня существует возможность реставрации Кажымского комплекса. Врио главы Коми Сергей Гапликов во время рабочей поездки в Койгородский район дал поручение министерству имущественных и земельных отношений совместно с нашим управлением проработать предложения по дальнейшему использованию объектов, возможности вхождения в ФЦП «Культура России» с целью получения федеральных средств для реставрации Кажымского комплекса. Обмерные работы будут проведены уже этим летом силами студентов и преподавателей Ухтинского государственного технического университета – к счастью, УГТУ имеет определенный опыт работы с памятниками.
Вместе с тем уже сейчас надо решать вопрос о возможном дальнейшем использовании зданий – при сохранении старинного внешнего облика необходимо иметь понимание о приспособлении их для нужд как местного населения, так и гостей Кажыма. Возможно, это будут спортивный зал и музей, возможно, гостиница, дом отдыха или другие необходимые людям объекты.
– Насколько реально все-таки восстановление церкви?
Сергей Павлюшин: – Существует протокол заседания комиссии по вопросу религиозных объединений при правительстве России от 17 июня 2015 года, где утвержден план первоочередных мероприятий по сохранению объектов культурного наследия религиозного назначения, находящихся в аварийном состоянии. Протокол должен был быть разработан экспертной комиссией минкультуры страны. Попали ли наши объекты в него, мне пока не известно. Но, во всяком случае, мы будем заявляться в программу «Культура России», а также вносить изменения в госпрограмму «Культура Республики Коми» с включением мероприятий по сохранению отдельных культовых объектов. Благо изменившиеся положения 73-ФЗ дают право финансировать работы по сохранению находящихся в собственности религиозных организаций объектов культурного наследия, включенных в единый государственный реестр объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) народов Российской Федерации и выявленных объектов культурного наследия религиозного назначения за счет бюджетов всех уровней.
Марина Андреева: – Я бы хотела напомнить слова академика Дмитрия Лихачева: «Память и знание прошлого наполняют мир, делают его интересным, значительным, одухотворенным. Если вы не видите за окружающим вас миром его прошлого, он для вас пуст. Вам скучно, вам тоскливо, и вы в конечном счете одиноки». Хочу пожелать жителям Коми: ищите, смотрите, узнавайте, читайте как можно больше об истории нашего края. Он суров, но удивителен и прекрасен. Сделайте то, что можете, для того, чтобы память об исторических событиях жила как можно дольше.
Марина Щербинина
Фото Дмитрия Напалкова
А что за проект на столе? Чего строим?