Утраченные храмы

Весь наступивший 2021 год в Коми будет проходить под знаком столетия республики. В ее вековой истории были как славные, так и трагические события. Особенно много печальных страниц в самом начале становления, когда по всей стране происходила ломка устоев и устанавливалась советская власть. Беспощадно искоренялось все, что считалось старым и изжившим, а взамен создавались новые общественные институты. 1921 год – год формирования нового федеративного устройства молодой советской страны, образования автономной области Коми – одновременно стал еще и годом, когда в столице Коми края начали закрывать церкви. В числе первых была закрыта Богородицкая церковь, на месте которой сейчас в Сыктывкаре стоит часовня памяти жертв политических репрессий.

Датой начала уничтожения церквей в Усть-Сысольске можно считать 14 января 1921 года. Именно этим числом датирован документ под названием «Отношение Уисправдома за №39», который хранится в архиве Республики Коми. В нем содержится просьба об удалении из принадлежавшей тюремному ведомству церкви всех религиозных предметов ввиду приспособления церкви для нужд Исправдома.

Исправдом – это уездный исправительный дом, или городская тюрьма. Она располагалась на пересечении улиц Набережной (ныне Кирова) и Юго-Загородной (ныне Домны Каликовой). В начале XX века рядом с тюрьмой, но за пределами ее ограды, построили церковь, чтобы заключенные могли здесь молиться во искупление своих грехов. Причем, как рассказывал во время одной из тематических экскурсий по Сыктывкару недавно ушедший из жизни историк Михаил Рогачев, заключенных отпускали для молитв без конвоя, и никто из них не мог даже помыслить, чтобы использовать такую поблажку для побега.

Деньги на постройку храма были собраны Усть-Сысольским тюремным комитетом и земством, так что Богородицкая церковь принадлежала именно городу. Она была небольшой, однопрестольной и с колокольней. Ее престол освятили в 1904 году во имя Чудотворной иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радость».

Сейчас в Сыктывкаре два православных собора – Свято-Стефановский кафедральный и Казанский кафедральный, Свято-Вознесенский храм в Кируле, храмы Рождества Христова при епархиальном управлении на улице Бабушкина и в Нижнем Чове, храм Святых Петра и Павла на улице Тентюковской, церкви: Святого Благоверного князя Александра Невского на улице Катаева, Троицы Живоначальной на Троицкой площади, Покрова Пресвятой Богородицы на улице Тентюковской, иконы Божией Матери Смоленской на улице Морозова, Сошествия Святого Духа в Верхнем Чове, Вознесения Господня на улице Кирова, Преображения Господня и Георгия Победоносца в Эжве, Николая Чудотворца в поселке Краснозатонском, Сергия Радонежского и Кирилла и Марии Радонежских в Верхней Максаковке, а также множество часовен.

В 1918 году храм закрыли и превратили сначала в склад, а затем в нем соорудили нары в несколько рядов и приспособили под лагпункт Северных лагерей особого назначения. Там содержались заключенные, которых затем отправляли по этапу дальше. А в самом начале 1921 года, как явствует из архивного документа, церковь решили закрыть окончательно, дабы организовать в ее помещениях «школу по ликвидации безграмотности, чтение лекций заключенным и проведение собеседований». Но на самом деле документ от 14 января 1921 года послужил основанием для уничтожения церкви – вскоре ее снесли.

К архивному документу прилагалась справка о том, что на территории Усть-Сысольска имеется восемь церквей, в том числе в черте города – пять. То есть тем самым как бы пояснялось, что ликвидация одного храма, тем более уже не действующего, не должна вызвать недовольства населения, которое в большинстве своем по-прежнему оставалось верующим.

Правда, к этому моменту уже была закрыта Стефановская церковь – не тот собор, что находился на Стефановской площади, а храм, располагавшийся на перекрестке нынешних улиц Бабушкина и Ленина, на месте кинотеатра «Родина». Но он не считался городским, а принадлежал подворью Свято-Троице-Стефановского Ульяновского монастыря. В 1918 году, как рассказывал Михаил Рогачев, после того как монастырь закрыли, монахов выселили и из подворья, а здание передали чекистам и со временем приспособили под клуб дивизиона ВЧК. По некоторым данным, этот храм снесли тоже в 1921 году.

Главным храмом города считался Троицкий собор, он располагался на берегу Сысолы, где сейчас находится Кировский парк. Место оказалось неудачным, поскольку собор возвели на оползающем берегу. Денег на ремонт оседающего и покрывшегося трещинами храма у прихожан не было, и в конце концов собор закрыли. Окончательно он был уничтожен в 1932 году, когда обустраивался Кировский парк. Кирпичи от храма и колокольни использовали для постройки первой в городе гостиницы «Север».

Снос этих церквей не вызвал большого резонанса, не то что снос самого большого – Стефановского собора в центре города. В 1918-м новая власть перевела все храмы на самоокупаемость, но у прихожан не было таких огромных средств на его содержание. Под этим предлогом собор официально закрыли в 1929 году. Поначалу было решено использовать здание в прикладных целях: на первом этаже открыть столовую, на втором – клуб, на третьем – радиостанцию, вместо крестов установить антенны. Но почему-то ничего из задуманного воплотить не получилось, и тогда собор решили взорвать. Ведь негоже стоять религиозному сооружению на Красной площади. В Красную Стефановскую площадь переименовали еще в 1918-м.

По легенде, взорвать величественное сооружение удалось лишь со второй попытки. В 1932 году прибывшие из Великого Устюга взрывотехники не рассчитали заряд, и храм с заложенной в его фундамент взрывчаткой чуть приподнялся и встал на место. Наблюдавшие сцену «казни» собора люди еще сильнее уверовали, что Бог такого святотатства не допустит. Однако на следующий год попытку повторили – снова из Великого Устюга, где уже снесли огромное количество церквей, приплыли на барже опытные взрывники и завершили дело. Кирпич разобранной колокольни, как и колокольни Троицкого собора, был использован вторично – из него возвели первую городскую электростанцию в районе местечка Лесозавод.

Спустя много десятилетий, в 90-е годы, Стефановский собор возродился, но уже на другом месте. Символично, что на нем заканчивается улица Ленина. Большую роль в этом возрождении сыграли не только епархия и духовенство, но и первый глава Республики Коми Юрий Спиридонов, сумевший в то непростое время изыскать средства на строительство храма. Тем самым руководитель республики хотя бы частично загладил грехи советской власти, беспощадно расправлявшейся в начале своего становления с духовенством и божьими храмами.

Из прежних храмов до нашего времени уцелели только церкви в местечках Кируль и Кочпон (Кочпонская в начале прошлого века считалась деревенской и потому не попала в списки закрываемых), а также деревянная церковь в местечке Париж.

У каждого из уничтоженных и сохранившихся храмов своя богатая история. Самый драматичный период выпал на 20-е годы, когда с подачи новой власти в церкви произошел раскол на сторонников традиционной Русской православной церкви (их называли «тихоновцами» – по имени арестованного и отстраненного от церковного управления патриарха Московского и всея России Тихона) и так называемых обновленцев. Поначалу эта группа православного духовенства взяла название «Живая церковь». Организация «живоцерковников» была создана с подачи ГПУ и призвана «перетянуть» церковь, а вместе с нею и паству на сторону советской власти. Главным отличием «живоцерковников»-обновленцев от «тихоновцев» «был сервилизм перед советской властью, их стремление приспособиться к ней и ей служить», отмечал историк церкви, священник РПЦ Александр Мазырин.

В Коми в начале 20-х коллизия заключалась в том, что сюда были сосланы в большом количестве сторонники традиционной церкви, а в пока еще не закрытых храмах власти разрешили служить только «живоцерковникам». Некоторые деревенские батюшки не слишком разбирались в этой политике и переходили на сторону обновленцев. Но приверженцы патриарха Тихона оставались верны прежним устоям. Примечательно, что по обе стороны противостояния в северном крае стояли пастыри-однофамильцы: самый известный обновленец в Усть-Сысольске Александр Сахаров и его оппонент – епископ Афанасий Ковровский (Сахаров).

В это же время вместе с епископом Афанасием Ковровским ссылку здесь отбывали митрополит Казанский Кирилл, архиепископ Владимирский Николай (Добронравов), архиепископ Астраханский Фаддей (Успенский). О них в своих воспоминаниях упоминает известный православный богослов и философ Сергей Фудель. Его самого тоже арестовали и сослали в Усть-Сысольск за антиобновленческую деятельность. Фудель вспоминал, что поскольку церковь иерархи традиционных убеждений посещать не могли, епископ Афанасий проводил церковные обряды прямо в комнате, где жил. Местообитанием владыки Афанасия было местечко Изкар, тогда еще не входившее в черту города. И именно в этой просторной светлой комнате епископ обвенчал Сергея Фуделя с невестой Верой, приехавшей к жениху в ссылку. Участие в обряде принимали архиепископы Николай и Фаддей.

Предположительно обряд венчания должен был провести митрополит Кирилл, но за неделю до этого он отбыл в Москву. Там он встретился с еще живым патриархом Тихоном и убедил его не иметь никаких дел с обновленцами. В 1925 году патриарх скончался, в его завещании о порядке местоблюстительства первым в списке значился митрополит Кирилл. Позже прошло тайное избрание патриарха путем письменного опроса, и вновь большинство высказалось за кандидатуру Кирилла. «Тайного патриарха» заключили в тюрьму, где чекист Евгений Тучков уговаривал его перейти в стан обновленцев и возглавить церковь, но владыка категорически отказался. В 1936-м митрополита Кирилла расстреляли.

Не уберегся от репрессий и обновленец Александр Сахаров – его расстреляли в 1937-м по постановлению тройки НКВД Коми АССР. К тому времени обновленцы уже утратили свою роль, власти фактически перестали делать различия между ними и «тихоновцами».

Галина ВЛАДИС

Фото OldSykyvkar.ru