Павел Безносов: «Пармастега – это наш общий предок»

8 февраля в России отмечают День науки. В этот день в 1724 году по распоряжению Петра I была основана Российская академия наук. Исследование научного сотрудника лаборатории палеонтологии Института геологии Коми научного центра УрО РАН Павла Безносова официально вошло в мировую пятерку самых значимых палеонтологических открытий прошлого года. На реке Ижме в районе Ухты и Сосногорска им и его коллегами были найдены останки существа, обитавшего здесь в конце девонского периода – около 372 миллионов лет назад. Они принадлежат одному из древнейших видов тетраподов – предку всех наземных позвоночных животных, включая динозавров, змей, амфибий, китов, птиц и человека. Древнюю «рыбу с лапками» назвали в честь коми тайги – пармы: Parmastega aelidae. Накануне профессионального праздника Павел Безносов рассказал «Республике» подробности своих изысканий.

– О вашем открытии в научном мире широко стало известно минувшей осенью, после публикации в авторитетном научном журнале «Nature». Этому предшествовала многолетняя кропотливая работа?

– Первые экземпляры костей примитивного тетрапода на берегу Ижмы я обнаружил еще во время экспедиции 2008 года. Но самый первый образец, представляющий собой фрагмент нижней челюсти тетрапода, был найден на Ижме известным геологом и палеонтологом Феодосием Чернышевым еще в 1889 году. Тогда он собрал большую палеонтологическую коллекцию со всего Тимана, в том числе и с берегов Ижмы. Правда, установили, что он нашел именно остатки тетрапода, только больше века спустя. Во времена Чернышева девонские тетраподы еще не были известны науке, и поэтому находку отнесли к лопастеперым рыбам. В 1994 году доцент Санкт-Петербургского государственного университета Александр Иванов предположил, что это челюсть тетрапода. Через три года его догадку подтвердили зарубежные коллеги. К сожалению, вскоре после этого находка Чернышева была утеряна во время ремонта в одном из музеев Санкт-Петербурга, где она хранилась. Более ста лет других находок костей этого вида тетрапода не было.

За пять последующих полевых сезонов на Ижме мы провели масштабные раскопки там, где на поверхность выходит костеносный пласт, который, по всей видимости, образовался в результате двух древних штормов. На этом небольшом двухсотметровом участке берега мы собрали богатую палеонтологическую коллекцию, в которой помимо прочего оказалось более сотни костей тетрапода.

Окаменелости находились в известняках. В лабораторных условиях кости очищались от вмещающей породы путем ее растворения в слабых органических кислотах. Все отпрепарированные таким образом образцы отличаются высокой степенью сохранности и не несут заметных следов истертости или коррозии. К тому же они сохранили свою первоначальную форму. Почти все кости были найдены в непосредственной близости друг от друга. Часть из них идеально стыкуется между собой и, очевидно, принадлежит одним и тем же особям. Все это позволило нам с высокой точностью реконструировать скелет животного, создав трехмерную реконструкцию его черепа, нижней челюсти и плечевого пояса.

Собранная коллекция позволила установить, что тиманский тетрапод принадлежит к ранее неизвестной форме. Присутствие у него целого набора «рыбьих» признаков позволяет считать пармастегу не только древнейшим, но и наиболее примитивным из всех девонских тетраподов, известных по относительно полным скелетам.

 

– Восемь лет назад в журнале «National Geographic» вы впервые обнародовали свое открытие, но тогда еще без названия вида тетрапода.

– Тогда вышла лишь заметка, анонсирующая наши новые находки. Самым плодотворным для нас стал полевой сезон 2012 года, когда Национальное географическое общество (National Geographic, США) оказало нам грантовую поддержку. Благодаря этому мы собрали дополнительный материал, позволивший нам в конечном счете создать детальную реконструкцию скелета этого животного.

Добавлю, что за время раскопок на Ижме мы собрали также множество остатков рыб – пластинокожих (панцирных), лопастеперых, двоякодышащих. Среди них отдельный интерес представляют находки целых скелетов холоптихиуса – позднедевонской лопастеперой рыбы. Представители этого рода обитали по всему миру, однако в большинстве местонахождений их остатки представлены в основном отдельными чешуйками до десяти сантиметров в диаметре. Целиком скелеты этих рыб были найдены только в Канаде, Гренландии и Шотландии. Южный Тиман – четвертое место, где найдено сразу два сочлененных скелета холоптихиуса. При этом тиманские экземпляры самые крупные – их длина достигает почти полутора метров. Один из них уже выставлен, второй планируется отпрепарировать – растворить породу и получить очищенный от породы скелет.

– А как внешне выглядела пармастега?

– Как и другие девонские тетраподы, пармастега своей формой отдаленно напоминала крокодила. Изгиб ее пасти создавал подобие улыбки, застенчиво обнажающей оскал острых зубов. Кстати, зубы располагались на челюсти в несколько рядов. Большую часть времени это животное проводило под водой, из которой торчали только глаза. Среди современных животных похожей формой черепа обладает крокодиловый кайман. Поэтому, вероятно, сходен был и способ охоты: хищник крался под водой вдоль берега, высматривая, на кого бы напасть, а обнаружив жертву, молниеносно бросался на нее. Интересно, что в отличие от крокодилов и кайманов у пармастеги ноздри были направлены вниз и не использовались для дыхания. Можно сказать, что пармастега дышала «ушами» – отверстиями, расположенными в ушной области черепа.

У этого тетрапода был широкий плечевой пояс, который кажется несоразмерным с головой. Вероятно, это было нужно для того, чтобы проглатывать крупную добычу. Плечевой пояс окостеневал не полностью, оставаясь частично хрящевым, а отсутствующие в захоронении позвонки, ребра и конечности, видимо, полностью состояли из хряща, не сохраняющегося в ископаемом состоянии. Это указывает на то, что пармастега не могла активно передвигаться по суше. А вот добычей ее, очевидно, были как раз сухопутные животные – как членистоногие (многоножки и ракоскорпионы), так и, возможно, другие примитивные тетраподы, освоившие уже наземный образ жизни. К сожалению, их остатки найти пока не удалось, но по сохранившимся в геологической летописи окаменевшим следовым дорожкам мы знаем, что во времена пармастеги таковые уже тоже бродили по земле.

Судя по количеству одноименных костей, собранные нами остатки принадлежат как минимум одиннадцати особям. Возможно, что это была стайка, которая погибла при шторме, обрушившемся на ту обширную мелководную тропическую лагуну, в которой обитали пармастеги. Мы нашли кости как взрослых, так и молодых особей. В группе – одна крупная особь с черепом, длиной в 27 сантиметров, пара совсем небольших ее сородичей с вдвое меньшими черепами. Мы не можем уверенно говорить об их возрасте. Возможно, разница в размерах – это результат полового различия. У остальных длина черепа составляла примерно двадцать сантиметров. По нашим расчетам, крупная особь должна была достигать более метра в длину.

– А где можно увидеть найденные вами остатки пармастеги?

– Вся коллекция будет экспонироваться в музее нашего института. Надеюсь, что для экспонатов поставят антивандальную витрину, так как это не только очень ценные, но и очень хрупкие образцы. Как говорится, эти экспонаты лучше руками не трогать. Одну зубную кость тетрапода мы уже передали в дар Ухтинскому историко-краеведческому музею, еще одну – Палеонтологическому музею в Москве. Еще несколько дублирующих образцов зарезервированы для обмена с другими естественно-научными музеями страны. Для ухтинского музея ярославским художником Михаилом Шехановым создана пластиковая модель пармастеги в натуральную величину – один метр двадцать сантиметров. Ее сейчас можно увидеть на открывшейся недавно экспозиции «Теплое море Тимана». Художник изобразил пармастегу в момент атаки на многоножку: наклонив голову, хищник пытается придавить свою жертву к земле. Для этой же экспозиции Михаил Шеханов создал серию пейзажей окрестностей Ухты в девонском, каменноугольном и юрском периодах, а еще модель ихтиозавра, кости которого также были найдены ранее на берегах реки Ижмы. Сейчас над моделями пармастеги для двух других российских музеев работают скульпторы-анималисты из Кирова и Ростова-на-Дону.

Артур АРТЕЕВ

Фото автора