Война и мир Ивана Конюхова

В свои 95 лет ветеран Великой Отечественной продолжает работу над мемуарами

В марте в регионе стартовал проект регионального министерства национальной политики «Ровесники республики». В рамках этого проекта «Республика» подготовила цикл публикаций о людях, рожденных в год создания Коми, о тех, кто связал с ней свою судьбу и сохранил в памяти самые трудные и светлые страницы ее истории. Одним из самых известных ровесников республики является заслуженный работник Коми, почетный ветеран Сыктывкара и республики, последний ветеран 28-й Краснознаменной Невельской стрелковой дивизии и автор книг об ее истории Иван Петрович Конюхов.

Родился Иван Конюхов в селе Ыб Сыктывдинского района 28 июня 1921 года. Глава семейства, в котором, кроме Ивана, росли еще два сына – Василий и Алексей, был кузнецом. По тем временам это было довольно прибыльным ремеслом, и семья жила обеспеченно. В 1930 году отец увел со двора в общественное стадо одного коня и корову, передал в общественное пользование свою кузницу и вступил в колхоз.

– Конечно, отец колхозу не очень-то радовался, – вспоминает Иван Петрович. – Все-таки работать на себя было выгоднее, да и свободы больше. Но времена настали такие, что все массово начали вступать в колхоз, и единоличнику было уже не выжить. В нашем селе было около десяти колхозов – в каждой деревне. Наш назывался – колхоз имени Вячеслава Молотова.

Отца назначили пастухом в колхозное стадо, и каждое лето Иван пас вместе с ним скот. В летнее время дети тогда работали наравне с родителями на всех колхозных работах: надо было зарабатывать трудодни на семью. На трудодни давали хлеб, сено для скота, иногда даже какие-то деньги. Несмотря на постоянную занятость, дети оставались детьми и после трудового дня шли играть в волейбол на площадку, которую сами же и обустроили. В шестом классе школьники под руководством учителя музыки организовали оркестр струнных инструментов. Там Иван научился играть на мандолине, гитаре и гармони. На каникулах юные артисты ездили с концертами на лесные делянки, выступали в деревенских клубах.

После окончания семилетки Иван Конюхов окончил в Горьком курсы звуковых киномехаников, после чего получил направление на работу в Сысольский район.

– Это ведь сейчас окончит человек вуз или техникум и не знает, куда ему податься, а тогда ты еще заканчиваешь учебу, а тебе уже место приготовлено, – вспоминает ветеран дорогие его сердцу советские времена.

Работал он киномехаником на передвижке в селе Визинга, обслуживал часть сел Сысольского куста. Клубы были не везде, но школы были во всех селах, поэтому кино в основном показывали в школах. Вместе со своей киноустановкой Иван летом на телеге, а зимой на санях переезжал из деревни в деревню.

По тем временам даже радио было далеко не в каждом доме, в основном новости слушали по репродуктору, который обычно висел на столбе у сельсовета. Поэтому киномеханика везде встречали как дорогого гостя. Смотреть кино приходили всей деревней. На вопрос, как сельчане, не знающие русского языка, понимали смысл фильмов, Иван Петрович отвечает:

– Конечно, хоть русский язык и изучали в школе, но все же многие по-русски понимали плохо, поэтому смысл фильма понимали в основном по действию, происходящему на экране.

Я им крутил «Чапаева», «Мы из Кронштадта», «Богатую невесту». Но больше всего народ любил смотреть цветные музыкальные кинокомедии. Тогда цветные фильмы уже были.

Известие о начале войны застало Ивана Конюхова в селе Куратово. Вечером 21 июня 1941 года он показывал фильм «Богатая невеста». После кино в клубе, который тогда располагался в бывшем здании церкви, молодежь устроила танцы до глубокой ночи. Иван везде возил с собой гармонь и после сеанса обычно развлекал всех игрой на инструменте. А утром, выйдя на улицу, увидел возле сельсовета толпу. Народ собрался у репродуктора и слушал выступление Вячеслава Молотова о вероломном нападении Германии на Советский Союз. Сразу после этого в клубе провели стихийный митинг. Председатель сельсовета призвал всех сохранять спокойствие и возвращаться на свои рабочие места.

– В первую очередь на фронт призвали всех военнообязанных, – вспоминает собеседник. – Через неделю после начала войны мне исполнилось 20 лет. В военкомате мне сказали: «Ты пока работай, а то из киномехаников во всем районе остался ты один». Мне дали на обслуживание весь Сысольский район. А в декабре 1941 года опять вызвали в военкомат и объявили: «Сдавайте киноаппаратуру, в Котласе формируется новая 28-я стрелковая дивизия, мы вас отправим туда».

Из Сысольского района мобилизованные поехали обозом. От каждого колхоза были выделены кони с санями. Кони вместе с новобранцами шли на войну. До Айкино, где тогда уже была железная дорога, добрались на лошадях, а оттуда до Котласа – в телячьих вагонах. Сани погрузили на открытые платформы, а призывники вместе со своими конями поехали в вагонах. С декабря до апреля новобранцев в Котласе обучали военному делу, а в апреле отправили на фронт. Ивана Конюхова зачислили в связную роту 88-го стрелкового полка. До августа 1942 года полк находился во втором эшелоне, рыл окопы, а 23 августа принял боевое крещение.

Бой шел за высоту, на которой укрепились немцы. Но взять высоту наши солдаты не смогли.

– Немцы были вооружены намного лучше нас – и автоматами, и пулеметами. Они буквально обстреливали нас со всех сторон, – рассказывает ветеран. – А наши стреляли из винтовок. Ясное дело: пока русский солдат свою винтовку перезарядит, немцы за это время его десять раз убить успеют. Из Коми тогда погибло очень много солдат. Их имена увековечены в Книге Памяти.

Полк, потерявший большую часть боевого состава, отправили в тыл, где до ноября солдаты опять проходили военную подготовку и ждали пополнения. А 24 ноября был второй бой – освобождали одну из деревень Великолукского района. Немцы тогда были еще очень сильны, до победного наступления русских войск было еще далеко, в основном велись бои местного значения, в которых гибло очень много наших солдат, и каждый раз приходилось отступать и ждать нового пополнения.

– Во втором бою наши были уже смелее, даже ходили в штыковой бой, – продолжает Иван Конюхов. – А в первом бою, конечно, всякое было. Солдаты же еще пороху не нюхали, а их сразу – под шквальный огонь. Не дрогнуть в таком пекле не каждому по плечу. Поэтому в первом бою были случаи самострелов. Два солдата прострелили себе кисти рук, чтобы попасть в госпиталь. Врачи сразу установили, что они сами себя ранили. Тогда весь полк вывели в поле, зачитали приказ военного трибунала и публично расстреляли этих двух несчастных. После этого случаев самострела я не помню.

Человеку, не знающему войны, сложно судить о том, насколько оправданы условиями военного времени случаи таких вот расстрелов. Сегодня это кажется жестоким, но, по словам Ивана Конюхова, скорее всего, именно это возымело действие, и ни у кого больше не возникало желания схитрить, чтобы избежать необходимости идти под пули. По словам ветерана, все ситуации, когда человека можно было заподозрить в трусости и малодушии, обстоятельно разбирались, огульно никого не обвиняли.

Во время формирования дивизии, еще в Котласе, было призвано много заключенных Устьвымлага, Ухталага, Воркутлага. В отличие от новобранцев, призванных из дома, физически они были очень истощены, поэтому в бою не могли угнаться за товарищами, падали от слабости.

– Обычно в бою впереди шли автоматчики, за ними – солдаты с винтовками, позади них – заградотряд, который не давал паникерам повернуть назад, а замыкала все это трофейная команда, – рассказывает собеседник. – Заградотрядовцы подбирали упавших в бою и потом разбирались, по какой причине солдат упал – больной он или просто струсил. Если струсил – в штрафную роту, если упал от слабости или болезни – в медсанбат. Трофейная команда подбирала и уносила с поля боя погибших, собирала упавшее оружие и трофеи.

Самое тяжелое воспоминание о войне для Ивана Конюхова – смерть товарища, земляка из села Пажга Григория Попова, с которым они были очень дружны. Случилось это в октябре 1942 года. Все произошло настолько быстро и неожиданно, что для Ивана Конюхова, тогда еще совсем мальчишки, это стало большим потрясением. Друзья стояли в окопе, и

Григорий решил подняться на бруствер и утрамбовать площадку для пулемета. В это время с немецкой стороны в воздух поднялась ракета и одновременно застрочил пулемет. Друг упал, прошитый пулеметной очередью.

– Было очень тяжело принять мысль, что человеческая жизнь такая беззащитная и хрупкая: секунда – и человека нет, – признается ветеран.

Но война есть война: выжить в ней возможно, только научившись принимать смерть. Пережив первые кровавые бои, солдаты приучались находить золотую середину – не подвергать себя глупому риску, но и не жить в постоянном страхе.

Войну Иван Конюхов прошел от Андреаполя Тверской области до Прибалтики, принимал участие в освобождении Белоруссии. Правда, в большие города его полк не заходил, в основном освобождали белорусские деревни.

– Тяжелое это было зрелище, – вспоминает ветеран. – Многие деревни были разрушены или сожжены. Бывало, вроде и дома есть, но все они пустые – хозяева убежали и все оставили. В одном таком заброшенном доме я нашел гармонь. Взял ее с собой и веселил товарищей между боями, играя на ней. В Прибалтике мы попали в окружение, и гармонь пришлось оставить. До сих пор ее вспоминаю: хорошая была гармонь.

Судьба была благосклонна к солдату: за все время пребывания на фронте он получил два ранения, и те легкие. В первый раз ранило в ногу чуть ниже колена. Пуля прошла насквозь.

Месяц полежал в госпитале – и опять на фронт. А во второй раз было осколочное ранение головы. Благо спасла каска, а осколки в госпитале вытащили. За боевые заслуги Иван Конюхов награжден орденом Славы III степени, орденом Отечественной войны I степени, орденом «Серебряная звезда», медалями «За отвагу» и «За боевые заслуги». В августе 1943 года на фронте ему предложили вступить в партию. И сейчас ветеран считает себя коммунистом, хотя из-за преклонного возраста на партсобрания ходить уже не может, а партбилет сдал в архив.

В ноябре 1944 года Ивана Конюхова вызвал командир полка и предложил поехать учиться в Горький, в танковое училище. Там, в Горьком, для молодого солдата и закончилась война. Когда курсанты узнали о победе, все собрались в Ленинской комнате, играли на гармони, пели, плясали. Директор училища объявил, что учеба в этот день отменяется и всем предоставляется однодневный отпуск. А днем курсантам накрыли праздничный стол. Учиться на танкиста надо было один год, но Иван Конюхов отучился семь месяцев, и его комиссовали: раненая нога начала беспокоить, появилась хромота. Иван вернулся на родину и вновь начал работать киномехаником.

В 1946 году на одном из киносеансов в Пажге познакомился с будущей женой Анютой. Увидел ее среди зрителей, подошел и спросил: «Я вас впервые вижу. Вы редко ходите в кино?» «Я работаю фельдшером в Объячево. Родители мои жили в Пажге, недавно умерли, родительский дом пустует, я приехала его навестить», – ответила девушка. История отношений Ивана и Анны Конюховых – красноречивое свидетельство того, что крепость семейных уз не зависит от того, успели ли молодые до свадьбы съесть пуд соли. В первый же вечер знакомства Иван объявил своей избраннице, что намерен с ней связать свою судьбу.

– Я ей говорю: «Я сегодня уезжаю домой, в Ыб, а ты завтра приезжай ко мне, и мы распишемся», – рассказывает Иван Петрович. – На следующий день вижу в окно: она в калитку заходит. Я маме и говорю: «Вот моя невеста идет». В тот же день мы расписались в сельсовете и прожили в согласии 64 года, пока смерть жены нас не разлучила. Родили троих детей, но двое умерли еще в младенчестве, остался один сын.

После войны Иван Конюхов работал киномехаником, затем водителем на автобазе Респотребсоюза. Потом поступил в седьмой класс школы рабочей молодежи. Как он объясняет, потому что «все школьные знания забыл, а надо было поступать в техникум». Окончил Ухтинский лесотехнический техникум, уже в возрасте 50 лет – Ленинградскую лесотехническую академию, а в 53 года – высшую партийную школу. И по сей день ветеран не сдает позиции: продолжает работу над мемуарами.

Галина ГАЕВА
Фото Дмитрия НАПАЛКОВА