Сыктывкар советский: легенды и быль

Очередная познавательная прогулка по Сыктывкару стала продолжением аналогичной экскурсии, состоявшейся в конце 2019 года («Республика» от 14 января 2020 года). Однако если прошлогодний маршрут проходил по исторической части города, то на этот раз журналист и писатель Игорь Бобраков открыл неизвестные и малоизвестные страницы столицы Коми советского периода.

Загадочная «телеграмма» от Питирима Сорокина

Стартовала экскурсия возле главного корпуса Сыктывкарского университета – места, не обозначенного генеральным планом Усть-Сысольска 1783 года. Более того, до начала 60-х годов прошлого века здесь были поля, не стояло ни одного дома.

Университет, носящий ныне имя выдающегося русско-американского социолога Питирима Сорокина, открылся в 1972 году, и первые студенты не имели никакого понятия о своем великом земляке. В честь юбилея, отмечавшегося в том же году, молодому вузу присвоили имя «50-летия образования СССР».

Впервые о знаменитом социологе студенты СГУ услышали на втором курсе, когда им пришлось по теперь уже не существующему предмету «История КПСС» конспектировать работу Ленина «Ценные признания Питирима Сорокина».

– Этот предмет нам преподавал Юрий Рапопорт. Он так эмоционально громил Питирима Сорокина, что я и многие другие прониклись к этому врагу советской власти симпатией, – поведал Игорь Бобраков. – При этом Юрий Михайлович сообщил нам, что Сорокин – уроженец Коми края и профессор Гарвардского университета, за что я Рапопорту благодарен.

После этого родились две легенды, которые студенты передавали друг другу из уст в уста. Первая – профессор Сорокин прислал к открытию СГУ поздравительную телеграмму, но ее, разумеется, не зачитали, а, наоборот, глубоко спрятали. Вторая появилась чуть позже. Якобы после смерти Питирим Сорокин всю свою огромную библиотеку завещал Сыктывкарскому университету, и именно поэтому библиотечный фонд СГУ не беднее, чем в столичных вузах.

– В обе эти легенды я верил до 1991 года, пока в Сыктывкаре не был издан автобиографический роман Питирима Сорокина «Долгий путь», – признался журналист. – Тогда я и выяснил, что умер заокеанский профессор в 1968 году, а потому он не мог ни прислать телеграмму, ни завещать нашему университету свою библиотеку. Сейчас, после того как в процессе работы над пьесой «Питирим Сорокин», я углубился в его биографию, могу сказать, что, будь он жив, телеграмму, обязательно бы отправил. Он не был врагом нашей страны, во время войны настойчиво призывал открыть второй фронт, вместе с женой участвовал в создании Фонда помощи воюющей России. И никогда не забывал о своих корнях.

Памятник Питириму Сорокину возле главного корпуса СГУ открыли в августе 2014 года, а на следующий год университету присвоили его имя.

– Сразу разгорелись споры: стоит ли называть университет в честь человека, который не внес никакого вклада в развитие Коми республики, – рассказал Игорь Бобраков. – Кто-то говорит, что поскольку Питирим Сорокин известен во всем мире, то такое наименование придает вузу дополнительную значимость. Другие считают, что главный вуз региона должен носить имя первого ректора Валентины Витязевой. На самом же деле своим существованием СГУ обязан трем людям: председателю Совета Министров Коми АССР Зосиме Васильевичу Паневу, начальнику Центрального статуправления СССР Владимиру Никоновичу Старовскому и, конечно же, Валентине Александровне Витязевой.

Председатель совмина пытался «пробить» университет еще в конце 1950-х годов. Но подсчеты показали, что его создание обойдется примерно в ту же сумму, что и строительство железной дороги Сыктывкар – Микунь. Дорога тогда была намного важнее.

В 60-е годы прошлого века организация университета стала острой необходимостью: быстро развивающаяся республика нуждалась в своих врачах, юристах, экономистах, катастрофически не хватало своих учителей. А приезжие специалисты долго в северной республике не задерживались. Москва предлагала создать университет на основе уже действующего пединститута, но Зосима Панев понимал, что такой подход кадровой проблемы не решит, и настаивал на университете, помимо пединститута. Но высокопоставленные московские чиновники задавали вопрос: «А где вы возьмете кадры?» Ответ нашел Старовский. Он поручил своим подчиненным выяснить, сколько в стране докторов и кандидатов наук коми по национальности. Оказалось, что 17 докторов и 148 кандидатов. Кроме того, в Коми АССР трудились 12 докторов и 146 кандидатов наук некоренной национальности. И все разных специальностей. Таким образом, набирался вполне солидный профессорско-преподавательский состав. Владимир Старовский лично переговорил с некоторыми министрами, и в конце концов вопрос с университетом был решен.

1 сентября 1972 года Зосима Панев, в то время председатель президиума Верховного Совета Коми АССР, торжественно зажег факел знаний, установленный в центре площадки перед главным корпусом Сыктывкарского университета.

Мистическое переименование

Первоначально Октябрьский проспект назывался улицей Гагарина. Имя первого космонавта было ей присвоено через две недели после полета человека в космос. Улица заканчивалась на нынешнем кольце – пересечении с улицей Коммунистической. Однако в 1967 году, накануне 50-летия Октябрьской революции, улицу Гагарина переименовали в Октябрьский проспект. И через несколько месяцев, 27 марта 1968 года, Юрий Гагарин трагический погиб.

– Это можно считать случайным совпадением, а можно и мистикой – кому как угодно, – заявил Игорь Бобраков. – Но я бы не возражал, чтобы проспекту вернули имя первого космонавта. Я учился в школе, носящей имя Гагарина, и с большим удовольствием гулял бы по проспекту Гагарина, показывал его своим иногородним друзьям и просто знакомым.

В честь следующего юбилея большевистского переворота, в 1977 году, на кольце установили 22-метровый монумент трудовой славы Коми АССР из полированного титана с изображениями орденов Ленина, Октябрьской революции и Дружбы народов, коими была награждена республика в разные годы. Одни видят в этой стеле три знамени, другие – северное сияние, третьи – факел. В народе же монумент получил название «три пера».

Несколько лет назад легенду в виде шутки об Октябрьском проспекте и этом монументе запустило одно из республиканских информационных агентств. 1 апреля оно сообщило, что в городской администрации зарегистрирована некая инициативная группа за переименование проспекта в Маньпупунерский, а вместо стелы было предложено установить в полный рост копию «мансийского болвана». Далеко не все поняли, что это юмор, и в интернете появились возмущенные отклики ортодоксальных коммунистов.

Однако это место заслуживает и совсем иного памятника. Именно здесь председатель Коми облисполкома Иван Коюшев опрокинул первую тачку в насыпь будущей железной дороги Усть-Сысольск – Пинюг. Эта дорога была призвана соединить столицу Коми автономной области с Москвой и Ленинградом. Завершить строительство предполагалось в 1932 году. И уже к сентябрю 1930 года было прорублено 80 километров просеки на пинюгском и 70 – на сыктывкарском участке, проложено 100 километров времянки. Но в 1932 году строительство готовой на 80 процентов дороги прекратилось. Сталин посчитал, что для страны гораздо важнее Беломорско-Балтийский канал. И всю рабочую силу, а это были в основном зэки, перебросили туда. Местные власти несколько раз пытались продолжить прокладку железной дороги своими силами, но ни средств, ни людей для выполнения столь тяжелой работы найти не смогли.

В 1937 году на судебном процессе над «вредителями», орудовавшими в системе треста «Комилес», прокурор Коми АССР Иван Федченко заявил: «Есть мнение, что дорога Пинюг – Сыктывкар сделана по вредительским установкам, что эта дорога экономически не обоснована, поэтому правительство постройку этой дороги ликвидировало…» А Ивана Коюшева в 1939 году объявили «буржуазным националистом» и приговорили к восьми годам лагерей. На свободу он вышел только через 13 лет.

Почему Куратов стоит под деревом

По словам Игоря Бобракова, у Сыктывкара есть «двойник» – это Петрозаводск. Этот город также является столицей финно-угорской республики, численность его населения чуть больше, чем в Сыктывкаре. И, как и в столице Коми, его главная магистраль начинается с железнодорожного вокзала, а заканчивается парком. Только называется она не улицей Коммунистической, а проспектом Ленина. Но имеется существенное отличие: в Петрозаводске есть консерватория, но нет своего оперного театра. В Сыктывкаре же наоборот: есть оперный театр, но нет консерватории.

Своим расцветом Коми АССР, как это ни парадоксально, во многом обязана самым трагическим событиям советской истории – Великой Отечественной войне и сталинским репрессиям. В первую очередь это касается Воркуты. Воюющая страна остро нуждалась в коксующемся угле для литья стали, а ее главный источник Донбасс был под немцами. И тогда на костях заключенных в Воркуту провели железную дорогу и построили новые шахты, где также работали зэки.

Воркута еще была поселком, когда в ней открылся музыкально-драматический театр во главе с бывшим главным режиссером Большого театра, профессором Московской консерватории, заключенным «Воркутлага» Борисом Мордвиновым. Звездой этого театра стал бывший солист всесоюзного радио, первый исполнитель песни «Широка страна моя родная» и тоже зэк Борис Дейнека.

После освобождения в 1953 году он не имел права проживать в больших городах, а потому перебрался в Сыктывкар и выступил с инициативой открыть в столице Коми музыкальный театр. Идея была совершенно бе-зумной. В это время в городе с населением около 50 тысяч человек большая часть улиц еще не имела асфальта, большую часть домов составляли деревянные постройки с выгребными ямами, электроэнергии не хватало. В таком городе должно быть по идее не до балета, оперы и оперетты.

Однако глава республиканского правительства Зосима Панев эту идею подхватил и принялся пробивать ее в Москве, где отнеслись к такой затее, как к полному бреду. Но председатель Совмина Коми АССР намеревался построить возле Сыктывкара самый крупный в Европе целлюлозно-бумажный комбинат – ныне Монди СЛПК. Для этого нужны крупные специалисты. И наличие в городе музыкального театра могло бы стать весомым аргументом при приглашении толковых строителей и инженеров.

В конечном итоге театр появился без одобрения Москвы, и его поначалу разместили в здании областного совета профсоюзов. Собственным помещением он обзавелся лишь в 1969 году. Его возвели по проекту Московского проектного института. Посмотрев эскизы будущего театра, проект отвергли и республиканские власти, и местные строители, и архитекторы. Однако его автор невозмутимо заявил: «Вы хотите получить дворец? Его не будет, не те времена». И уехал. В ходе строительства управляющий трестом «Сыктывкарстрой» Наум Белоцерковский, руководивший возведением театра, вместе с архитекторами вносил в проект изменения, чтобы в результате на улице Коммунистической появилось более или менее приличное здание, где будет удобно и зрителям, и артистам.

Нынешний Государственный театр оперы и балета Республики Коми располагается на Театральной площади, что кажется вполне разумным. Но десятки лет она называлась площадью Ломоносова. Имя великого русского ученого, не имеющего к Коми краю никакого отношения, ей присвоили после того, как был воздвигнут второй корпус пединститута.

В 1977 году в центре площади установили памятник Ивану Куратову. Кажется странным, что классик коми литературы стоит под деревом, хотя вокруг него никаких деревьев нет. Скульптор Владислав Мамченко изваял его таким потому, что установить бронзовую фигуру поэта поначалу предполагалось в сквере возле Кировского парка.

После того как площадь сформировалась в нынешнем виде, прежнее название стало не совсем логичным. В 2000 году совет Сыктывкара предпринял попытку переименовать ее в площадь Куратова. Но по закону, если улице или площади присваивалось имя исторической личности, требовалось согласие региональных органов власти. Действовавший в те годы глава республики Юрий Спиридонов решение горсовета не утвердил, опасаясь, что вслед за этим последует новая волна переименований.

Театральной площадь стала в августе 2006 года после публичных слушаний. Рассматривались и другие варианты – Куратовская и площадь трех фонтанов.

Ленин или «мужик с котомкой»?

Закончилась экскурсия на Стефановской площади. Она появилась благодаря петербургским архитекторам Петру Никитину и Петру Обухову, разработавшим в 1783 году генеральный план Усть-Сысольска. Они никогда не были в этом городе, но решили, что все его улицы должны идти либо параллельно реке, либо расходиться от нее веером, а в центре – площадь. На самом плане площадь никак не называлась, а Стефановской ее наименовали во второй половине XIX века, когда возвели одноименный собор. Его строили более сорока лет и освятили только в 1896 году, в день празднования 500-летия преставления святого Стефана Пермского. Простоял он недолго. В 1929 году храм закрыли под тем предлогом, что верующие не могут его содержать, а три года спустя решили взорвать.

Существует легенда, что сделать это удалось лишь со второй попытки. Зимой на площади собрался народ, который усердно молился, чтобы собор устоял. Так и случилось. Произошел взрыв, храм приподнялся и встал на место – взрывотехники из Великого Устюга не рассчитали заряд. Но поскольку была зима, доставить новую взрывчатку, чтобы повторить взрыв, было невозможно. И люди разъехались по селам и деревням, рассказывая всем и всюду, что большевики опростоволосились, храм с божьей помощью устоял, и большевизму скоро придет конец. Но летом из Великого Устюга пригнали баржу с более опытными взрывотехниками, и храм все-таки снесли.

Площадь к этому времени называлась Красной. Переименовал ее вовсе не орган власти, а всего лишь комиссия по устройству празднеств в 1918 году. В течение нескольких десятилетий Красная площадь представляла собой заросший бурьяном пустырь со следами разрушенной церкви. Ее начали благоустраивать лишь в 1961 году к сорокалетнему юбилею республики. В эти же годы она стала называться Юбилейной.

К пятидесятилетию Октябрьской революции на месте взорванного храма установили гранитный памятник Ленину и такую же гранитную трибуну. Прежний памятник вождю мирового пролетариата стоял в глубине сквера и обращен был лицом к парку. После появления новой скульптуры родился анекдот: «Почему Ленин сначала смотрел в сторону народа, а теперь в сторону власти? Потому что за властью нужен глаз да глаз».

Авторство памятника принадлежит знаменитому московскому скульптору Льву Кербелю. Он родился 7 ноября 1917 года по новому стилю, то есть в день большевистского переворота. Ему было шесть лет, когда умер Ленин, и мальчик перерисовал фотографию мертвого Ильича из журнала «Красная нива». Вероятно, эти два факта определили его судьбу. Он поставил десятки памятников вождю в разных городах СССР, а также в Софии и Гаване. В Сыктывкаре соавтором Кербеля выступил скульптор Вячеслав Буякин.

На открытии памятника собралось людей, наверное, не меньше, чем при взрыве Стефановского собора. И когда сдернули покрывало, по толпе пронесся вздох: «А-ах!» Никто не ожидал, что он будет столь ужасен. Фигура Ленина вылезала из гранита, а сверху он был придавлен гранитной глыбой. После дождя стыковки гранитных плит выделялись и становились похожими на веревки, которые «привязывали» вождя к некоей скале. Впрочем, большинство сыктывкарцев видели не привязанного Ильича, а огромную котомку за его спиной. Поэтому памятник стали называть «мужик с рюкзаком» или «мужик с котомкой».

И вновь появилась легенда. Поговаривали, что Кербель ваял этого Ленина для болгар, но «братушек» такой вариант не устроил, и для них скульптор сотворил другого Ильича. А первоначальную версию отправил в столицу Коми АССР. Спустя несколько лет после открытия памятник реконструировали, нависавший гранит убрали и нынешний Ленин вырастает на фоне развевающегося знамени.

Григорий АЛИН

Фото из открытых интернет-источников