Мельпомена в подвалах и купеческих домах

Через пять лет театральный Сыктывкар сможет отметить двухсотлетие

О том, что нынешняя столица Коми чуть ли не с самого зарождения, еще будучи Усть-Сысольском, стала театральным городом и остается таковым до сих пор, поведали на очередной познавательной прогулке историк Михаил Рогачев, журналист Игорь Бобраков и режиссер Лариса Иванова.

Девушка организует «Девичник»

Как рассказал Михаил Рогачев, город имеет богатую театральную историю. Показ первого спектакля, правда, любительского, в Усть-Сысольске датируется 1821 годом. Его организовала молодая девушка из Санкт-Петербурга Александра Осиповна Ишимова, которую сюда вместе с отцом-адвокатом загнали в ссылку. В своих воспоминаниях она пишет, что вместе с зырянскими девушками в доме старика-купца поставила популярную в те годы комическую оперу «Девичник, или Филаткина свадьба». Предположительно представление происходило в доме купца Степана Суханова. Это было разовое мероприятие, а регулярно любительские спектакли в Усть-Сысольске начали ставить с 1831 года. И когда театралы обратились к городничему за разрешением, тот забеспокоился и попросил в свою очередь позволение у губернатора. Губернатор милостиво разрешил, но потребовал представить список пьес. Театралы выписали 21 произведение, включив туда пьесы Фонвизина, Княжнина и прочих модных в то время авторов. С тех пор представления шли каждый год, обычно зимой, по два в неделю.

Любительская труппа постоянно менялась и насчитывала 10-20 человек. В основном это были женщины – жены чиновников и учительницы. Мужчин в театр загнать оказалось трудно, поэтому всегда стояла проблема с мужскими ролями.

Почти сразу любителям выделили дом, ставший первым театральным зданием Усть-Сысольска. Находилось оно рядом с нынешним зданием МВД на месте дома купчихи Суворовой. Ранее там была городская ратуша, пока ее не упразднили, с залом заседаний на 140 зрительских мест. Для города с населением в 3,5 тысячи человек это немало. Причем посещали спектакли хорошо, хотя все билеты были платные. Деньги уходили на покупку материалов для декораций и костюмов, печатание афиш и билетов, наем уборщицы и гримера. Кроме того, с каждого спектакля часть средств отчисляли на благотворительные цели. Например, на помощь пострадавшим от пожара в Симбирской губернии.

Самым популярным автором был Островский; кроме того, ставили Мольера, Шекспира. Преобладали, правда, водевили.

Когда здание обветшало, его снесли, но открыли городской общественный клуб, который располагался на современной улице Советской около аэропорта. На втором этаже устроили зал на 80 мест. Там и продолжили ставить спектакли. Правда, горожане жаловались, что не все имеют возможность туда попасть – клуб могли посещать только его члены. И тогда в начале XX века на базарной площади в современном Кировском парке построили Народный дом общества трезвости, где спектакли с музыкальным сопровождением трех разных оркестров ставили любительские труппы для всех желающих. В одном из этих оркестров наяривал на балалайке Виктор Савин.

В 1912 году Народный дом принял первых гастролеров – в Усть-Сысольск прибыла антрепризная труппа из Вологды, но их спектакль, как ни странно, популярностью не пользовался. Видимо, местные любители играли не хуже заезжих профессионалов.

Поверх барьеров

Тему любительских театров продолжил Игорь Бобраков. По его мнению, в советское время любительские театральные коллективы в Коми жили более интересной и насыщенной творческой жизнью, чем профессиональные труппы. Отчасти это было вызвано тем, что любители испытывали не столь жесткий цензурный гнет, как профессионалы. А кроме того, режиссеры народных театров, как правило, были молоды, любили экспериментировать и брали в репертуар самую высококлассную литературу.

Самым ярким коллективом такого рода стал Студенческий камерный театр (СКАТ) Сыктывкарского государственного университета, зародившийся в середине 70-х годов прошлого века, когда самому вузу шел всего третий год. Популярность СКАТа была столь велика, что на некоторые спектакли зрителям очень трудно было попасть. Заслуга в этом полностью принадлежит выпускнику Московского института культуры Александру Куранову.

Первой большой победой СКАТа стал человеческий фарс «Лжецы», основу которого составили одноименное стихотворение американского поэта Карла Сэндберга, поэма «Кантата для трех миллиардов голосов» грека Тасоса Ливадитиса и отдельные сцены из пьесы Бертольда Брехта «Страх и отчаяние в третьей империи». Получилась великолепная сценическая композиция, где брехтовские сцены рассказывали о том, как в первые годы прихода нацистов к власти ложь в Германии проникала даже во взаимоотношения между близкими людьми. Эти сцены перебивались зонгами, мелодии к которым написал известный бард Александр Лобановский (автор песни «Сгорая, плачут свечи») и поэтическими вставками из Ливадитиса, решенными с помощью пластики. Завершалось действо тем, что лжецы из одноименного стихотворения Карла Сэндберга провозглашали войну, и вся труппа театра, переодетая в черное, начинала под музыку седьмой симфонии Шостковича как бы двигаться на зал, пока все один за другим не погибали от невидимых выстрелов.

Премьера состоялась на сцене драмтеатра и имела ошеломляющий успех. В конце первого представления зал минут десять-пятнадцать аплодировал стоя. На второй спектакль лишний билет спрашивали уже за квартал. Зрителей заразила молодая энергия артистов, режиссерская фантазия Куранова, но главное – они понимали, что это не только про гитлеровскую Германию. Точно в такой же паутине лжи находилось и советское общество.

А к третьему представлению очнулось идеологическое начальство и потребовало показать спектакль на ходу сформированному худсовету. Мнения разделились, но после горячих споров играть дальше «Лжецов» позволили при условии, что на заднике будет висеть нацистское знамя, дабы зрители точно знали, что это про фашистов. Сам же спектакль был посвящен 30-летию Победы.

Студенты достали огромный красный советский флаг, разложили его на сцене университетского актового зала, нарисовали в центре белый круг со свастикой. Однако к началу представления краска не высохла, и пришлось устроить нечто вроде «нацистской демонстрации» – пройти до драмтеатра, держа на вытянутых руках фашистское знамя. Но ни у прохожих, ни у милиции это шествие никаких подозрений не вызвало. Тогда еще все понимали, что, если молодежь несет фашистский флаг, значит, это им нужно для антифашистского представления.

Только неприятности на этом не закончились. Некий московский режиссер, побывавший на премьере, написал письмо в ЦК КПСС, что в Сыктывкаре есть студенческий театр, который идет не в ногу с советским театром. В Москве разбираться с какими-то любителями не стали, а перенаправили копии письма в горком, обком и Министерство культуры Коми АССР. Но все они попали к тем чиновникам, чьи дети играли в «Лжецах», и письмам не был дан ход. А главное – за СКАТ заступилась ректор университета Валентина Витязева. Она с самого начала добивалась, чтобы в молодом вузе действовал студенческий театр. И ее мечта сбылась.

На следующий год, чтобы избежать скандала, Александр Куранов поставил инсценировку популярной в то время повести Бориса Васильева «А зори здесь тихие». Декорациями служили большие черные кубы – своеобразный символ механизма войны, внутри которой оказались совершенно беззащитные девушки. Гибель каждой из них сопровождалась зонгом, которые сочинил десятиклассник Вячеслав Кушнир.

«А зори здесь тихие» приняли участие в Первом всесоюзном фестивале народного творчества. Спектакль повезли в Вологду, вне конкурса показали «Лжецов». Комиссия, посмотрев «Зори», пришла на «Лжецов» в полном составе и единогласно присудила СКАТу первое место.

Теперь театр мог ставить что угодно. И в репертуаре студенческого театра появились «Макбет» Вильяма Шекспира, «Трагические парамонологи» по «Маленьким трагедиям» Александра Пушкина, «Серая мышь» по повести Виля Липатова, «Мертвые души» по киносценарию Михаила Булгакова, «Что случилось в зоопарке» Эдварда Олби, «Синие кони на красной траве» Михаила Шатрова.

Но все хорошее когда-нибудь кончается. В 1981 году Александр Куранов решил продолжить режиссерское образование в Ленинградском институте театра, музыки и кинематографии. После его отъезда СКАТ потихоньку сошел на нет.

Театр спускается в подземелье

Подвал с отдельным входом на улице Чернова, 20 внешне ничем не примечателен. Однако именно в нем в разное время размещались театры-студии «Эскиз» и «Фантастическая реальность».

«Эскиз», который поначалу назывался кинотеатральной студией, организовали в стенах родного университета несколько скатовцев, пожелавших заниматься режиссурой. Правда, почти у всех вскоре нашлись дела поважнее, и единственным руководителем коллектива стал Игорь Бобраков. Во время прогулки ему пришлось рассказывать фактически о собственном театре.

Само название «Эскиз» означало, что в театре нет ничего завершенного, он ориентирован на поиск. Поэтому каждый спектакль становился театральным экспериментом, начиная с первой большой постановки пьесы Вадима Коростылева «Десять минут надежды», рассказывающей в необычной форме о гибели Антуана де Сент-Экзюпери и зарождении замысла его великой сказки «Маленький принц». Спектакль показывали в большой студенческой аудитории, где была сцена, но из столов составлялись дополнительные сценические площадки, и зритель оказывался внутри действия. В одной из редакций постановки антитоталитарной пьесы-сказки Евгения Шварца «Дракон» зрителей приглашали пройти на сцену, где были заранее приготовлены для них места, и спектакль начинался не с открытия занавеса, а наоборот – с закрытия. И зрители как бы попадали в ловушку.

В работе с актерами режиссер использовал не слишком любимый профессионалами метод действенного анализа Станиславского и методики, разработанные его великим учеником Михаилом Чеховым, которые в то время в стране были малоизвестны.

К середине 80-х годов прошлого века театр стал популярным и отчасти занял нишу СКАТа. И тогда «Эскизу» предложили стать городским коллективом. Вот только соответствующего помещения отдел культуры горисполкома предоставить не мог. Тогда Игорь Бобраков обратился в городской отдел ЖКХ, и его начальник показал тот самый подвал на Чернова, 20. Городские власти пообещали провести в нем капитальный ремонт, но своего обещания так и не сдержали. В итоге актеры «Эскиза» как смогли отремонтировали помещение своими силами и даже показали там один из своих лучших спектаклей «Эскориал» по пьесе бельгийца Мишеля де Гельдерода. Действие пьесы происходит в подвале королевского замка Эскориал под Мадридом. И зрители, спускаясь в сыктывкарский подвал, начинали проникаться тяжелой атмосферой испанского подземелья.

Однако у подвала были и свои неприятные стороны. Несколько раз прорывало канализацию, и всей труппе театра вместе с режиссером приходилось подолгу чистить декорации и костюмы. Несколько раз пожнадзор запрещал до проведения капитального ремонта любые занятия в этом помещении. Когда началась перестройка, Игорь Бобраков увлекся политикой, теряя интерес к театру, а власть, наоборот, стала думать: «Не проводит ли режиссер-демократ в театральном помещении какие-либо антисоветские акции?» И хотя таковых там не было, партийные органы добились его увольнения. Одиннадцатилетняя история театра «Эскиз» закончилась накануне крушения советской власти в 1990 году.

Объединив реальность и фантастику

К счастью, свято место пусто не бывает. После СКАТа и «Эскиза» на любительском театральном пространстве воцарилась «Фантастическая реальность». Как рассказала режиссер театра Лариса Иванова, он был создан при двух организациях-учредителях – городском отделе культуры и центре народного творчества, а поначалу возглавил коллектив выпускник Пермского института культуры Юрий Клепиков. Первая постановка – сценическая адаптация повести Гоголя «Шинель». Главную роль в спектакле сыграл Анатолий Федоренко, впоследствии ставший профессиональным актером. Сейчас и Клепиков, и Федоренко работают в театре под руководством Армена Джигарханяна.

– В «Шинели» была занята куча народа, – вспоминает Лариса Иванова. – Сценография очень простая: в пустом темном космическом пространстве находилась сетчатая колба, внутри которой стояла белая скамейка, а на ней лежал бедный Акакий Акакиевич. А вокруг него творилась фантасмагория: то под музыку Бизе – Щедрина из «Кармен-сюиты» появлялись проститутки, то возникал бал, а наверху стояла некая старуха, бросавшая в главного героя какие-то огрызки.

Этот спектакль вывозился на всесоюзный фестиваль в Архангельск, откуда вернулся победителем. Следом за ним появились постановки по пьесам Нины Садур «Ехай» и «Чудная баба».

Сама Лариса Иванова в это время училась на актерском отделении Сыктывкарского училища искусств и играла в «Фантастической реальности». И когда Клепиков и Федоренко покинули Сыктывкар и поступили в Государственный институт театрального искусства, она решила продолжить их дело. А чтобы иметь хорошую подготовку, поступила на заочное отделение Пермского института культуры.

С того времени она ставила классику театра-абсурда – «Стулья» Эжена Ионеско, «Елизавету Бам» Даниила Хармса, «В ожидании Годо» Сэмюэля Беккета, «Макбет» – не Шекспира, а все того же Ионеско.

– У Ионеско Макбет более сатиричен, – объяснила свой выбор режиссер. – Если у Шекспира это космическая трагедия, то у Ионеско – слепок со всех нас, это такой смех сквозь слезы.

Кроме того, в репертуаре театра значилась шекспировская «Буря», пушкинские «Пиковая дама» и «Моцарт и Сальери», а также «Оркестр» Жана Ануя и «Человеческий голос» Жана Кокто.

Сейчас театр располагается в другом подвале – на Ленина, 89.

От любительского до академического

Именно из любительского коллектива зародилась в Усть-Сысольске первая профессиональная театральная труппа. Это был Коми инструктивный передвижной показательный театр, созданный поэтом и драматургом Виктором Савиным.

Виктор Савин – ровесник другого знаменитого земляка, Питирима Сорокина. Они оба родились в коми глубинке, оба мечтали об обществе социальной справедливости, но каждый пошел своим путем. И если Сорокин в 1917 году уже стал приват-доцентом Петроградского университета, редактором эсеровской газеты «Воля народа», личным секретарем Керенского и депутатом Учредительного собрания, то Савин революцию встретил, будучи конторщиком в Кривом Роге. Тогда же он написал свои первые стихи и пьесы, причем вовсе не на коми, как впоследствии, а на русском и украинском языках.

После того как Украину по результатам Брестского мира заняли немцы, Виктор Савин вернулся на родину, устроился на работу делопроизводителем в местном ЧК, вступил в партию большевиков. Но при первой же возможности перешел на другую работу.

Самыми лучшими и плодотворными для него стали 20-е годы. Это было время идеалистов, которым казалось, что через каких-нибудь 10-15 лет будет построен социализм и наступит эра всеобщего благоденствия. Главным препятствием на пути к царству добра и справедливости Виктор Савин считал «темноту народа», о которой знал не понаслышке. Одним из путей преодоления этого барьера ему виделся театр. И он создал первую национальную пока еще любительскую труппу «Сыкомтевчук». Для нее он писал пьесы – главным образом пропагандистского характера, с которыми объездил множество сел и деревень.

Но наступили кровавые тридцатые – время разочарований. Виктор Савин начал пить, его обвиняли то в отрыве от партии, то в национализме. А 8 октября 1937 года поэта арестовали по обвинению в участии в «контрреволюционной буржуазно-националистической организации». Срок он получил относительно небольшой – пять лет и отбывал его в Воркуте, большей частью в сельхозотделении лагеря. Но когда срок истек – шла война, и его этапировали в Сибирь. Скончался создатель гимна Республики Коми неподалеку от Томска.

После войны во главе теперь уже Коми республиканского драматического театра стал уроженец Усть-Вымского района выпускник Ленинградского театрального училища Николай Дьяконов. Он, как и Виктор Савин, писал пьесы на коми языке. Одна из них – комедия «Свадьба» – была отмечена на Всероссийском конкурсе драматических произведений. После этого ее весьма вольно перевел на русский язык московский драматург Анатолий Глебов, сократив число персонажей и сделав ее более комичной. Правда, она потеряла национальный колорит, но под названием «Свадьба с приданым» в Московском театре сатиры с блестящей музыкой Бориса Мокроусова ее поставил гениальный режиссер Борис Равенских. Получился северный театральный вариант «Кубанских казаков», и у москвичей он имел бешеный успех, а в 1953 году киностудия «Мосфильм» сняла весь спектакль на пленку.

В 1961 году республиканский драмтеатр возглавил будущий народный артист СССР Иван Аврамов. В отличие от предшественников, сам он пьес не писал, но охотно ставил местных авторов – «Сельские вечера» Василия Леканова, «Макар Васька – сиктса зон» Геннадия Юшкова. Эти спектакли прекрасно передавали дух коми народа, они были переполнены деревенским юмором и пользовались огромной популярностью, поскольку большинство сыктывкарцев в то время были выходцами из деревень, к тому же театр много гастролировал по сельским районам.

Но время шло, город стремительно менялся, приезжали специалисты с высшим образованием, полученным в крупных городах, подрастала молодежь, имевшая совсем другие вкусовые пристрастия. И театр начал терять популярность.

Чиновники решили проблему просто: Ивана Аврамова в 1982 году уволили, а из Воркуты пригласили вполне успешного молодого режиссера Александра Цодикова. Но театр не завод, где, сменив руководителя, можно поднять производительность труда. Актеры были обижены тем, как обошлись с их прежним лидером, и Цодиков стал для них чужим.

Теперь театр, получивший звание академического, смело экспериментирует, его руководители стремятся идти в ногу со временем. Но таких ярких лидеров, какими были Виктор Савин, Николай Дьяконов и Иван Аврамов, там пока нет.

«Юность» – начало всех начал

В 60-е годы путь на профессиональную сцену для многих артистов начался с народного театра «Юность» при Дворце пионеров и школьников. Руководила театром Зинаида Головина-Скарская.

Она родилась в самом начале XX века в Харькове, начинала свою актерскую деятельность в годы Гражданской войны в политотделе конной армии Буденного. Затем скиталась по разным театрам, пока не осталась в Коми республиканском драматическом театре. В 1959 году вышла на пенсию, будучи одинокой женщиной, потерявшей мужа и сына. И тогда она создала драмкружок, который быстро перерос в народный театр.

Репертуар был самый обычный: «Два клена» Евгения Шварца, «Как закалялась сталь» Николая Островского. Неизвестно, как бы сложилась судьба многих ребят, среди которых были довольно хулиганистые подростки, если бы они не попали в театр «Юность». С большой теплотой вспоминает об этом времени теперь уже бывший мэр Сыктывкара Сергей Катунин, когда-то игравший в этом театре и познакомившийся там со своей будущей женой.

Именно здесь поставил свои дипломные спектакли создатель СКАТа Александр Куранов. Но после смерти Зинаиды Головиной-Скарской театр по существу остался без настоящего руководителя и перешел в отдел культуры горисполкома, на чьей базе зародились «Эскиз», а затем и «Фантастическая реальность».

Самый театральный зал города

Театральная экскурсия, начавшись возле университета, где зародился СКАТ, завершилась около здания Федерации профсоюзов Коми. В его большом зале до 1970 года размещался республиканский музыкальный театр, здесь СКАТ показывал «Макбет», «Эскиз» – «Дракон», а «Фантастическая реальность» – «Шинель».

А с 1992 года в этом зале репетирует и играет Национальный музыкально-драматический театр Коми, начинавшийся как театр фольклора. Его создала и руководит по сию пору одна из любимых актрис Ивана Аврамова Светлана Горчакова.

Театр ставит не только местных авторов, но и пьесы финских и венгерских драматургов в переводе на коми язык. Пока это самый молодой профессиональный театр Сыктывкара.

– В ранней юности я считал, что театр умрет, уступив место кино, но жизнь показала, насколько я ошибался, – признался в завершение экскурсии Игорь Бобраков. – Театр живет и будет жить, потому что самый гениальный фильм не заменит живого дыхания актеров. И театральная жизнь в нашем городе не замрет, пока будет жить сам город.

Григорий АЛИН

Фото автора и из архивов