5 декабря народному театру ЦДК «Октябрь» «Фантастическая реальность» исполняется 25 лет. Эту дату члены труппы считают своим днем рождения, потому что именно тогда состоялась премьера их первого спектакля по рассказу Н.В.Гоголя «Шинель».
Существующий с 1990 года театр неоднократно доказывал, что любительское творчество ничем не отличается по качеству от профессионального. Успех на фестивалях и вместе с тем тяжелые кадровые потери, регулярные переезды – «Фантастическая реальность» до сих пор остается сильнейшим народным театром Сыктывкара. «Твоей Параллели» о своем личном творческом пути рассказывают художественный руководитель Евгений Буткин и одни из ведущих актеров театра Сергей Шешуков и Анна Гурьева.
– В этом году 5 декабря театру исполняется 25 лет. Как давно вы в театре?
Сергей Шешуков: В «Фантастическую Реальность» я пришел в 90-ые годы. Вообще я начинал с ДКБ в Эжве под руководством Евгения Дмитриевича Горчакова. Потом перешел в студенческий театр к Виктору Милюкову. Оттуда я уже пришел сюда к Ларисе Валерьевне Ивановой. Мне рассказывали знакомые, что есть такой интересный театр. Я пришел, познакомился и ушел. Потом, правда, вернулся вновь. Театр располагался тогда в Областном совете профсоюзов, на Бабушкина.
Анна Гурьева: Так сложилась судьба, театр пришел ко мне в 1992 году. После Бабушкина «Фантастическая реальность» переехала на Чернова, 20, где до этого располагался другой театр «Эскиз», в котором я тогда состояла. Из «Эскиза» в то время ушел режиссер, и театр оказался в подвешенном состоянии. Я уже была приблизительно знакома с репертуаром «ФантРеальности», и после окончательного распада «Эскиза» Лариса Валерьевна меня приняла к себе.
– Все вы непрофессиональные актеры. Что же подтолкнуло вас заниматься этим делом?
С.Ш.: У меня дефект речи – я заикаюсь с детства. Мне предложили пойти в театральный кружок. Я последовал совету, и случилось чудо. Когда я выходил на сцену, мое заикание пропадало: когда выходишь на публику, нужна смелость. Постепенно речь начала исправляться. В театр меня привели проблемы, и театр помог мне их решить.
– Как вы развивали свои актерские навыки?
С.Ш.: Есть упражнения для речи, сценических движений, этюды. Иногда с нами занимается Ирина Кечаева – речью, движениями. Но не для игры, а просто для разогрева тела с упражнениями ушу. Есть разные репетиции и тренировки: например, застольные, когда мы начитываемся.
Евгений Буткин: Сначала ты осваиваешь основы. Но главная тренировка навыков в «Фантастической реальности» – это спектакль. Есть репетиции, когда спектакль уже готов – когда ты играешь его, например, во второй раз. Некоторые сцены могут отыгрываться совершенно по-другому.
– Не всегда есть время, чтобы отработать некоторые моменты в студии. Дома вы репетируете?
А.Г.: Иногда я кривляюсь перед зеркалом. Есть такие моменты, когда роль подразумевает технически отработанный момент. Я исполняла роль Лаки из пьесы «В ожидании Годо», которую фактически не имела права играть, потому что это мужской персонаж. У него есть чудесный большой монолог. Мой герой молчит весь спектакль, а потом выдает эту речь на страницу. Сначала текст был мне непонятен, поэтому я учила его просто механически. Ездила в автобусе – учила. Ложилась спать – учила. На первый взгляд это просто набор слов, но на самом деле Лаки пытается донести очень четкую мысль – «Душа уменьшилась…» Он говорит это с такой скоростью, так что смысл могут понять только «беккетоманы».
Е.Б.: Да, такие люди искренне любят театр. Когда ты любишь театр, надо знать не только артистов, режиссеров, надо знать текст, в какое время играли эту пьесу. За каждой – большая история.
С.Ш.: Самое удивительное, это когда реплики персонажей воплощаются в жизнь. Происходит что-то, и раз – из головы строки текста, которые точно характеризуют ситуацию.
– Как вы отбираете пьесы для постановки?
Е.Б.: В основном мы предлагаем пьесы нашему руководителю или их ищет она сама. 90% предложенного отметается. Книгу Рюноске Акутагавы, по которой была поставлена наша последняя работа «В чаще», я подарил Ларисе Валерьевне еще в начале 90-ых или 2000. А всплыла она только сейчас. Когда пьеса все же находится, мы ее вычитываем – сначала плохо, потом лучше. Главное, чтобы была возможность распределить актеров. Последние три спектакля, над которым мы работали, – это долгострои. «Бурю» мы поставили с третьего раза. «В ожидании Годо» мы тоже долго читали, потом откладывали, потому что не было расклада, снова читки, но тоже не срасталось. Поставили ее тоже с третьего раза. Не все пьесы нам подходят.
– Есть ли актеры-профессионалы, на которых вы ориентируетесь?
С.Ш.: Таких, чтобы ориентироваться и подражать – нет. Не сотвори себе кумира.
Е.Б.: Это в детстве ты на кого-то ориентируешься. Сейчас ты работаешь и сам в себе ищешь опору.
– Как ваши родные относятся к тому, что вы занимаетесь театральной деятельностью?
С.Ш.: Театр, если им заниматься серьезно, отнимает очень много времени и сил. От семьи отрываешься. Ты пытаешься гармоничное свое увлечение совмещать с семейной жизнью. Но это непросто. Иногда они не понимают, что это твое любимое дело. Сначала даже были конфликты, но потом близкие принимают это.
– Вы не пытались привлечь их к театру в качестве актеров или зрителей?
С.Ш.: Зачем? Чтобы еще и дома театр был? Надо же отдыхать. Иногда надо все-таки пригласить своих близких, чтобы они увидели, что ты не просто так протираешь штаны, а занят творчеством. Но родители все равно поддержат, скажут, что хорошо играл. Сын все же.
Е.Б.: Я не люблю, когда родственники сидят в зале на спектакле. Если хотят, пускай покупают билеты, но мне об этом не говорят. Иначе я буду отвлекаться.
А.Г.: Родители воспринимают театр как часть моей жизни. Сын Григорий даже периодически помогает в спектаклях – он в технической группе, занимается видеопроекцией.
– Костюмы шьете вы сами?
Е.Б.: Сейчас только по острой необходимости. В пошиве костюмов нам помогает ЦДК «Октябрь». Мы делаем только простой реквизит.
А.Г.: Раньше приходилось шить. У меня был такой персонаж Сандаля из серии детских спектаклей «Планета клоунов» – образ гусеницы с множеством лапок. У него чудесный костюм: два конуса, один как юбка, другой – верхний. Было шесть рук, две – нижние и верхние – цеплялись на веревочках. Мой отец тогда взял четыре новогодние гирляндные лампочки, провел провода к батарейкам. Лампочки вставлялись в четырех местах костюма, и все это светилось. Это было так смешно.
– Есть ли у вас особенно любимая роль?
С.Ш.: Все роли самые любимые. Ты же над ними работаешь, душу вкладываешь. Как это одна роль не удалась – не любить ее? Это зрителю может что-то не понравиться. Лариса Валерьевна очень требовательна к актерам: требует переживаний, чистой мимики и жестов. Это заставляет серьезно работать. Нет нелюбимых ролей. Мне может не нравиться образ Дровосека из «В чаще», я его не понимаю, но я должен играть. За эту роль я получил «Лучшую мужскую роль» на гатчинском фестивале, и был удивлен, когда мне дали диплом. Все потому что передо мной была поставлена задача полюбить этого героя.
– Вам никогда не хотелось оставить свою работу и окунуться полностью в работу театра, стать профессионалом?
А.Г.: Я преподаю в школе, и было время, когда я оставила работу. Год я не работала, ушла в театр. Но есть чисто материальные и бытовые проблемы, которые одним театром не решишь.
– Если бы вам предложили сделать «Фантастическую реальность» из народного театра профессиональным, вы бы остались?
Е.Б.: Конечно, если бы была такая возможность, все бы перешли. И были такие периоды, когда мы этого хотели. Но это маловероятно
С.Ш.: Это сказки. В условиях, в которых мы сейчас существуем, мы стараемся творить искренне, не гонясь за иллюзиями.
25-летие «Фантастическая реальность» будет отмечать в Центре культурных инициатив «ЮГОР». Закрытый, «только для своих» вечер объединит давних друзей театра и постоянных зрителей.
Елизавета Морохина
Фото Елены Окуловой
в рамках проекта “Практикант”
«Твоя Параллель»
Оставьте первый комментарий для "Театру «Фантастическая реальность» – 25 лет"