Игрушки из ГУЛАГа

Воркутинцы узнают о судьбе репрессированного художника Бориса Крейцера

Судьба и жизнь одного из многочисленных узников ГУЛАГа – художника Бориса Крейцера представлена на выставке в Воркутинском городском выставочном зале. Экспозиция «Вещдок: папка с эскизами» подготовлена Государственным музеем истории ГУЛАГа и привезена в Заполярье из Москвы.

В проекте «Вещдок» музей истории ГУЛАГа продолжает серию выставок одного экспоната. Основой новой экспозиции стала авторская папка с эскизами токарных детских игрушек, спроектированных Крейцером в Севжелдорлаге по заказу НКВД. На папке указано, что рисунки сделаны в 1942 году в поселке Железнодорожный Коми АССР.

Борис Крейцер (1905-1979) был талантливым архитектором, книжным иллюстратором и плакатистом. Его работы хранятся и в Третьяковской галерее, и в Русском музее. А книги с его иллюстрациями у многих есть дома. Среди них, например, «Гаргантюа и Пантагрюэль» в детской адаптации Николая Заболоцкого, «Король-олень» Карло Гоцци и многие другие. Хотя больше всего Крейцер известен книжными иллюстрациями, но он успешно работал с плакатом, фарфором и с предметами прикладного искусства.

В тридцатых годах в той же коммунальной квартире, что и Борис Крейцер, жил японский преподаватель Икеда Хисао. По поручению Ленинградского союза архитекторов и при содействии Всесоюзного общества культурной связи с заграницей Борис Крейцер не раз помогал принимать архитекторов из Великобритании, Румынии, Польши и Франции. Из-за этих «связей с иностранцами» он попал в зону особого внимания НКВД. Его многократно вызывали на допросы. В феврале 1938 года против Крейцера было выдвинуто обвинение в том, что он «занимается шпионской деятельностью в пользу Японии». Следователь сочинил обвинительный акт, согласно которому художник собирался взорвать Балтийский завод и был японским шпионом. Потом следователь зачеркнул эту формулировку и поверх написал: «немецким шпионом, по национальности немец».

Бориса Крейцера приговорили к расстрелу, но он чудом избежал казни и был отправлен в лагеря. А спасла его бюрократическая ошибка. В ночь на 11 сентября 1938 года Крейцера вывели из камеры на расстрел. При сверке выяснилось, что национальность в приговоре и в личной карточке не совпадает, отличается и место рождения. Крейцер был евреем, а не немцем, родился в России, а не в Германии. Побоявшись ответственности за то, что расстреляют не того Крейцера, чекисты увели приговоренного обратно в камеру. Пока он ожидал своей очереди, началась волна чисток в НКВД, приговоры стали пересматривать. Вместо расстрела Бориса Крейцера приговорили за «шпионаж» к восьми годам ИТЛ и отправили в Севжелдорлаг.

Находясь в заключении в Коми, Крейцер создал серию эскизов детских игрушек. Папка с эскизами сейчас хранится в фондах музея истории ГУЛАГа. Эта папка – свидетельство того, как в тяжелейших условиях человек и художник остается собой, продолжает работать и создавать хорошие добрые вещи. Были ли когда-то произведены игрушки по этим эскизам – неизвестно. На выставке также представлены эскизы, книги с иллюстрациями, фотографии из личного архива художника.

Свой срок Борис Крейцер отбывал в Севжелдорлаге, где работал инженером Мостозавода, проектировщиком в цехе по изготовлению лыж и рисовал эскизы для детских игрушек. 27 июля 1946 года он был освобожден и переехал в Сыктывкар, где встретил свою будущую жену – чертежницу Тамару Клюкину. Вместе они уехали в Псков, там Крейцер смог устроиться на работу архитектором. Вскоре начались аресты «повторников» – тех, кто уже отсидел свой первый срок, и Крейцера отправили на вечное поселение в Красноярский край, в Норильск. Его пытались вербовать в осведомители, а когда он отказался, перевели из Норильска в Дудинку. Крейцер добивался своей реабилитации много лет и добился в 1956 году. После этого он вернулся в Ленинград, устроился на работу иллюстратором. В статьях и биографиях в советское время писали иносказательно: «после долгого двадцатилетнего перерыва вернулся в профессию». Борис Крейцер умер в 1979 году. История художника стала основой сюжета одного из рассказов Татьяны Толстой.

– Несмотря на кажущуюся простоту выставки, она построена с использованием большого числа современных медиа-устройств, – рассказал «Республике» старший научный сотрудник Воркутинского выставочного зала Федор Колпаков. – Еще никогда раньше в нашем выставочном зале не использовалось одновременно столько планшетов, не демонстрировалось такое количество видеоматериалов. Всего около сотни экспонатов.

По словам Федора Колпакова, главным предметом выставки стал девятиметровый макет железнодорожного моста, занявший почти целый зал и изображенный на афише выставки.

– Это мост между прошлым и будущим, проверенный жизнью одного талантливого и по-своему все-таки счастливого человека, – сказал историк.

После Воркуты выставку «Вещдок: папка с эскизами» привезут в Сыктывкар.

Артур АРТЕЕВ

Фото vk.com