Преступления и наказания в Усть-Сысольске

Кто и как нарушал законы в начале XIX века

Дуэли, грабежи, заказные убийства, похищение детей, казнокрадство и другие преступления были совершены в тихом уездном Усть-Сысольске в конце XVIII – начале XIX века. Детективы в стиле ретро пользуются неизменным спросом у читателей и кинозрителей. Приключения Шерлока Холмса и Эраста Фандорина стали уже классикой. Но действия всех детективов проходят где-то вдали от Коми края. Кажется, что на севере все было тихо и спокойно, не грабили, не убивали, не воровали. Оказалось, что и здесь кипели роковые страсти. О некоторых страницах из истории «Криминального Усть-Сысольска» узнали сыктывкарцы, побывавшие на бесплатной пешей экскурсии, которую провел историк Вадим Сморгунов.

XIX век в истории России запомнился большим количеством преступлений, были совершены теракты и покушения на государственных деятелей. Самой известной жертвой такого покушения в начале XX века стал премьер-министр России Пётр Столыпин. Но рассказ Вадима Сморгунова был посвящен исключительно событиям конца XVIII и начала XIX столетия. Историк занимался изу-чением этого периода в жизни Усть-Сысольска и прочитал множество архивных дел той далекой эпохи.

Грабеж средь бела дня

Но в Усть-Сысольске преступления совершались и раньше. Поэтому дополним экскурсию своими расследованиями.

История города неразрывно связана с самым древним местным купеческим родом Сухановых. Первое известное историкам упоминание о Сухановых в устье Сысолы датируется 1608 годом. Получение Усть-Сысольском статуса города было отмечено 10 сентября 1780 года в доме купца Афанасия Суханова. А единственная «именная» улица на первом утвержденном плане города была Сухановская.

Богатство купцов не давало покоя лихим людишкам во все времена. Вот что случилось 10 мая 1739 года. Тогда погост в устье Сысолы насчитывал уже двести дворов и более 900 лиц «мужескаго пола». Свидетелей смертоубийства купеческой семьи было много, но главным для историков оказался сын Ивана Суханова Елисей. Сам он в тот роковой день был в отъезде по торговым делам, а записал все со слов очевидцев. В своей челобитной, отправленной 4 июня того же года на имя императрицы Анны Иоанновны, он подробно рассказал об учиненном в родовом гнезде разбое: «В нынешнем 1739 году мая 10 приплыли сверху Вычегдою рекою воровские люди и обступили наш двор внезапу страшным разбоем. И, увидя их многолюдственный разбой, отец мой Иван и дядя Петр Сухановы, с домашними своими и с прилучившимися посторонними людьми во дворе запершись, из ружей по ворам палили… Оные разбойники дом наш зажгли огнем. Вышли они в ограду свою, где разбойники, помянутых отца моего Ивана и дядю Петра схвативши, били кистенями и копьями, колом и ножами своими резали, от которых тяжких ран отец мой Иван в тот же день к вечеру и умер, а дядя мой Петр лежит весьма болен при смерти».

Помимо Ивана Суханова и двух его племянниц – дочерей Петра Любавы и Александры, погибли тогда при нападении и «прилучившиеся в доме» бурмистр Исак Чюкомин, купец Софрон Шешуков, «визингской волости бобыль» Константин Маюров, работница Сухановых Фимка Мальцева и учитель сухановских детей, крестьянин из Межадора Семен Остапов. Кого-то разбойники «копьями кололи и ножами резали», а другие погибли при пожаре.

Принял он смерть от рундука своего

Закат Сухановых связан с появлением в городе более удачливых купцов. Купцы Сухановы «опустились» до третьей гильдии, а затем, к 1830-м годам, и вовсе «переквалифицировались» в мещан. К этому периоду относится еще одна криминальная история, связанная с Сухановыми. Ее главный герой – 36-летний Иван Суханов, известный под прозвищем Ванька-Каин. Родился он в один год с Александром Пушкиным, а погиб в 1835 году. А причиной его смерти стал не бандитский нож или кистень, а обычный рундук (так называется возвышение со ступеньками на крыльце или большой ларь-скамья). Впрочем, момент его смерти никто не видел, и тайна гибели осталась в веках. О ней журналисту «Республики» когда-то рассказал потомок рода – геолог Николай Суханов, ушедший из жизни несколько лет назад.

Отец Ивана Дмитрий умер в возрасте 28 лет, поэтому всему семейству пришлось рано включаться во взрослую жизнь. Иван уже в шестнадцать лет получил от яренского купца Степана Варенцова доверенность на торговлю пушниной, лосиными и другими шкурами. Со временем и сам Иван стал купцом третьей гильдии. Но характером Иван был буйный, да и пил по-купечески. В 1831 году на него было заведено уголовное дело за буйство в своем доме. Тогда его сестра Афанасия вышла замуж, и нужно было отдавать приданое – полторы тысячи рублей деньгами и два векселя на 600 рублей. Иван с горя напился, побил свою мать, топором разбил сундук с приданым и обругал вызванного городничего. За это купца поместили в кутузку на хлеб и воду на двое суток.

Примерным поведением Иван не отличался и в дальнейшем. А погиб он 1 января 1835 года. Под вечер он отправился к знакомому чиновнику Аркадию Соколову, чтобы пригласить того на прогулку. Около часа они посидели у Соколова на квартире, которую чиновник снимал на втором этаже каменного дома, принадлежавшего Алексею Суханову. После чая и пунша на коньяке (свой стакан Иван так и не допил) гость вышел из квартиры, а хозяин замешкался. Когда Аркадий Соколов спустился на первый этаж, то обнаружил Ивана лежащим без сознания на крылечном рундуке. Тотчас было послано за городничим и лекарем, а заодно и в городской магистрат. Но все попытки привести в чувство и спасти Ивана не увенчались успехом. В уголовным деле сохранилось описание того, как он выглядел и во что был одет в последний день своей жизни. Роста он был около 172 сантиметров. На нем был полушубок овчинный, покрытый черным сукном, кушак шелковый, жилет и штаны суконные черные, на шее галстук черный шелковый, рубашка и портки белые, на ногах сапоги кожаные и чулки шерстяные. Его шапка и рукавица валялись в прихожей перед входной дверью. Вскрытие показало, что смерть наступила в результате закрытой черепно-мозговой травмы.

Было проведено тщательное расследование, продолжавшееся более года. Но ни соседи, ни «сопричастные люди» ничего не видели. В конце концов, чтобы закрыть «глухаря», написали, что это был несчастный случай: упал Иван Суханов с лестницы головой на рундук и помер. Мать и сестра к тому же указали на то, что у Ивана мог быть припадок.

Провинциальные дуэлянты

Вадим Сморгунов начал свой рассказ с первой и единственной известной дуэли в Усть-Сысольске. Дворян в уездном городе проживало немного, поэтому дуэли, если таковые и случались, были редко.

– В мае 1806 года местный купец позвал городской «высший свет» покататься на лодке, – начал рассказ историк. – Отплывали от пристани, которая располагалась в районе нынешнего Кировского парка. Многие поехали с женами, и одна из дам стала причиной конфликта.

Во время гуляний ученик форстмейстера (лесничего) указал своему родственнику – стряпчему-чиновнику прокуратуры на неподобающее поведение его жены на людях. И даже решил лично продемонстрировать, как она должна себя вести. Интересно, что могла сделать столь плохого провинциальная барышня? Стряпчий же в свою очередь не на шутку осерчал, устроил потасовку и выхватил из ножен шпагу. Задиру высадили на берег. Но после прогулки стряпчий нагнал вальдмейстера, ворвался в его дом и устроил потасовку на шпагах, которую можно назвать дуэлью. Чиновники той поры носили при себе холодное оружие. Но без необходимости обнажать его в присутствии гражданских было строго запрещено. С другой стороны, какая это дуэль? Ни вызова, ни барьера, ни секундантов. Видимо, это и спасло провинциальных бретеров. Поскольку они считались чиновниками, то фактически совершили уголовное преступление. Незадолго до этого Екатерина II выпустила «Манифест о поединках», приравнивавший убийство на дуэли к уголовному преступлению, зачинщиков поединков пожизненно ссылали в Сибирь. В итоге форстмейстер получил рану груди, нападавший – травму головы. К счастью, оба остались живы. Посреди ночи были разбужены городничий и лекарский ученик, который осмотрел раны потерпевшего и нападавшего, поскольку пострадали оба: Волоцкий и Царёвский. Это был один из первых случаев в Усть-Сысольске, когда раны были запротоколированы, при этом глубину ран мерили булавками. Дело закончилось через два года примирением сторон. Иначе за дуэль им грозила ссылка в Сибирь.

Один из первых городских казначеев – отставной прапорщик Родичев – был достаточно скандальной личностью. Вадим Сморгунов нашел в архиве пять дел, где описано, как Родичев пытался кого-то побить либо же били его. Вот одна из историй с казначеем. Как-то в 1783 году в приемную суда вбежала Катерина Сергеева, которую все знали как жену этого самого казначея. Она взволнованно сообщила, что она не жена этому извергу, который ее обманом привез в Усть-Сысольск, а теперь мучит и избивает. Выяснилось, что коварный Родичев во время службы соблазнил и увез с собой купеческую жену, а в Усть-Сысольске, скорее всего, документов о венчании никто не спросил – поверили на слово. А по законам того времени это считалось преступлением – двоеженством. Возвращаться Катерина Сергеева к казначею отказалась и осталась жить в здании суда, но ревнивый казначей и там ее преследовал. Это надоело судье Козлову, и он забрал даму к себе домой.

– Но однажды темной ноябрьской ночью в дом судьи ворвался городничий с полицией, – продолжил рассказ историк. – Повод был странный: будто судья обманул мещанина Лыткина на 1 рубль 23 копейки вещами. Поэтому городничий пришел с обыском. По невероятному стечению обстоятельств с ними оказался тот самый казначей. Судья побежал в управу и вернулся с поддержкой. Но его дом опечатали на два дня. В суматохе Катерина Сергеева убежала со своим ложным мужем. Только через пару месяцев судье удалось вернуть ее обратно. Во время следствия Родичев избил судью Козлова. Но конфликт был погашен, и казначею все-таки вернули его любимую.

Но в тот год в казначействе проводилась ревизия, в ходе которой обнаружилась гигантская недостача в пятьсот рублей. И казначей сбежал. В рапорте городничего было указано, что скрылся казначей в неизвестном направлении, без разрешения суда остановить его не решились. А жену свою незаконную Екатерину он увез с собой – видимо, любил. Что с ними стало потом – это уже совсем другая история.

Мелкие дела

Но таких роковых страстей было немного. А в основном полиция и суды занимались «бытовухой». К тому же все более-менее громкие дела передавали в губернскую столицу – Вологду. Там они и ждут своего исследователя в архиве. А вот одна из наших «бытовух».

В апреле 1805 года в здание полиции вбежал пономарь (или протоиерей) Троицкого собора и взволнованно сообщил, что на площади замерзает купец Шишуков, который в изрядном подпитии вышел из кабака, а посему на ногах почти не держится. Как говорится в архивных документах, «ведомый человеколюбием и просто, чтобы тот не замерз» священнослужитель докладывает об этом в полицию. Купца занесли в городническое управление, он отогрелся, пошумел-побуянил, но к утру проспался и ушел домой. Все бы хорошо, но через три дня купец обратился в полицию с заявлением, что в принадлежащем ему питейном заведении он опознал свою пятирублевку из пропавшего портмоне. Пять рублей по тому времени была сумма немалая. Для примера: в 1790 году пшеничную муку продавали по 30-40 копеек за пуд. Расследование показало, что, когда купца раздевали в полицейском участке, крестьянин Кузнецов, работавший в полиции по договору вместо мещанина Кунгурова – в то время за службу в полиции денег не платили, это была повинность – вытащил у пьяного бумажник с двумя пятидесятирублевыми купюрами и одной пятирублевой. Кошелек зарыл в снегу в том месте, где подобрали пьяного купца. В ходе расследования его нашли и вернули хозяину. Пятирублевая была сразу же пропита в кабаке, а пятидесятирублевые крестьянин-полицейский спьяну потерял. Выяснилось, что одну из купюр он утопил в нужнике-сортире, а вторую выронил на крыльце дома.

– Украл большую сумму, а как он распорядился деньгами? Просто посеял сто рублей, – заключил экскурсовод.

А вот другая история. В 1782 году в Керчемской волости (окрестности Усть-Кулома) двое крестьян украли четырнадцатилетнюю девочку. Они приплыли на реке к месту, где девушки собирали ягоды и грибы, как-то заманили подростка в лодку и силой увезли. Только через восемь недель жертва смогла вырваться и вернулась в город. Стали разбираться и выяснили, что один крестьянин из Пермской губернии приехал в гости к родственнику и спьяну закручинился и посетовал, что мол жены у него нет. Родственник решил подсобить холостяку. Мужики сели в лодку и похитили первую попавшуюся красотку. Жених напоил малолетнюю девушку и увез ее в Чердынский уезд. Похищенная невеста смогла сбежать только через несколько недель. Преступника наказали и забрили в солдаты. Как наказали жениха и попа, который обвенчал похищенную девушку, не известно – их дело рассматривалось в Пермской губернии.

«За кражу камбалы у купца Камбалова»

Полиция в Усть-Сысольске появилась тогда, когда столица зырянского края обрела статус города – в 1780 году. С того времени начали формироваться первые судебные и правоохранительные органы, где стали накапливаться следственные дела. До 1785 года за порядком в городе следил городничий. В его распоряжении находилась уездная штатная воинская команда, сформированная из отставных чинов.

– К этой службе брали и негодных, – рассказал историк. – Негодными они были по разным причинам. Иногда по непроходимой глупости. Первый состав и вовсе можно назвать махровыми старпёрами. В армии служили до 68 лет. Средний возраст служащих – 50 лет.

С 1785 года появляется городская полиция. Данных об этом органе правопорядка не сохранилось, так как в 1812 году городской архив сгорел.

3 июня 1837 года были утверждены положения о земской полиции и наказ чинам и служителям земской полиции, по которым нижний земский суд был окончательно переименован в земский суд. Кроме того, было сокращено число заседателей земского суда. Был создан новый институт становых приставов, существенно отличавшихся от прежних заседателей тем, что они не избирались дворянством, а назначались губернатором через губернские правления и находились не в уездных городах.

Вместе с развитием полицейского ведомства на протяжении XIX века набирала обороты и преступность. Если в первой половине столетия главные преступники – это беглые крестьяне, превратившиеся в разбойников, грабивших горожан и одиноких путников, то после отмены крепостного права преступность в России приобрела более профессиональный характер. Получивший свободу люд отправлялся в города на заработки, а среди криминальных профессионалов возникла специализация. После отмены крепостного права в 1861 году количество преступлений возросло в несколько раз, убийств – более чем в десять раз, краж – в пять раз. Две третьих от общего количества уголовных дел составляли имущественные преступления. По Российской империи в 1871-1875 годах гастролировала группировка «Клуб червонных валетов», названная в честь одноименной организации из романов о похождениях Рокамболя. Как и в историях о преступниках-джентльменах, многие из них имели дворянские титулы и не единожды нарушали закон: на счету авантюристов значились изготовление фальшивых банковских билетов, подложные подписи на ценных бумагах, махинации с векселями. Неправедно заработанные деньги они тратили на шикарную жизнь, игры и шампанское.

За соблюдением порядка в Усть-Сысольске следили также солдаты штатной воинской команды. Она состояла из отставных по здоровью или возрасту солдат. В их обязанности входила и охрана тюрьмы. В Усть-Сысольске имелась своя тюрьма на тридцать мест, половина которых обычно пустовала. Но среди охранников в основном были пожилые и больные служаки, поэтому случались побеги. К тому же, когда припасы в тюрьме заканчивались, заключенным разрешалось выходить и просить милостыню. В XVIII веке «тюремных сидельцев» иногда заставляли работать. Им приходилось содержать себя подаянием, для чего их водили по улицам партиями. В тюрьме сидели не более трех заключенных одновременно. И вот однажды один из арестантов просто ушел. Но любой незнакомый человек (особенно в кандалах) тогда был на виду, и беглеца быстро вернули в камеру.

Как-то житель Усть-Сысольска купил у некоего солдата сало, но заподозрил неладное и написал заявление в полицию, что сало, возможно, человеческое. Продавец при допросе сказал, что сало купил у другого солдата. А тот уже скончался. Поэтому выяснить правду так и не удалось. Сало, видимо, так и сгинуло в вещдоках. А скорее всего его просто съели.

Природа человеческая, вероятно, такова, что во все времена кого-то тянет присвоить чужое добро. Как-то в 1806 году в ночной темноте страж порядка увидел мужика, который тащил за плечами мешок. Это вызвало подозрение у блюстителя порядка, и он решил остановить мужика. Но тот бросил свою ношу и сбежал. В мешке оказалась мороженая камбала. Вора, который уже не первый раз попадался, вычислили быстро. Оказалось, что он забрался на склад купца и украл рыбу. В архивах о том деле сохранилась запись, что человек был пойман «за кражу камбалы у купца Камбалова».

Историк рассказал подробности еще одной «бытовухи»: две девицы залезли к купцу в амбар и выпили бочку спирта. Неудивительно, что от такой дозы спиртного одна из преступниц скончалась от отравления на месте.

В 1808 году в Усть-Сысольске остановили незнакомых мужчину и женщину без паспортов. Оказалось, что это брат и сестра. Под следствием они заявили, что когда-то их мать ушла жить в лес, где они и родились. Недавно она скончалась, и им стало нечем питаться в лесу, вот они и вышли к людям. Молодого человека отправили в рекруты, а его сестру в Вологодский работный дом. Дальнейшая судьба их осталась неизвестной.

А в 1805 году в управление полиции пришел крестьянин и сознался, что случайно убил на охоте приятеля. Через полчаса в том же управлении объявилась сама жертва с простреленным горлом. Пострадавший утверждал, что его приятель стрелял в него намеренно. Позже выяснилось, что к стрелку обратилась жена его жертвы. Женщина жаловалась на мужа-тирана и готова была заплатить, чтобы того случайно подстрелили на охоте. Несостоявшуюся вдову отправили в Сибирь.

В 1807 году на строящемся канале нашли труп мужчины с проломленным черепом. Но кто и при каких обстоятельствах его убил, в полиции так и не выяснили. В те же годы в одной из деревень задержали женщину, которая была в мужском костюме и выдавала себя за мужика. По мнению историка, таким образом бедная женщина хотела получить работу, которую традиционно доверяли только мужчинам.

Помимо всего прочего, в обязанности полиции входил надзор за проститутками. В 1881 году в Усть-Сысольске было официально зарегистрировано пятнадцать «жриц любви» в возрасте от 20 до 34 лет. Все незамужние, в основном крестьянки, но были и горожанки, и солдатские дочки. Стаж работы у самых опытных достигал четырнадцати лет. Жили они на съемных квартирах. В 1891 году в городе числилось шесть женщин вольного поведения, а через шестнадцать лет – тринадцать.

Завершая прогулку, Вадим Сморгунов подытожил, что дореволюционный Усть-Сысольск не являлся криминальным городом. А уголовные и административные дела заводили в основном из-за раздела земли крестьянами и уклонения от рекрутской повинности.

Оборотень из угрозыска и секс-рабыни

Рост преступности всегда наблюдается в периоды активных социальных изменений и политических катаклизмов. Например, в России число противоправных деяний резко взлетело в 1990-х, а революция 1917 года привела к настоящему разгулу криминала. Много жуликов, самозванцев, бандитов в Усть-Сысольске появилось именно после революции. Летом 1918 года газета «Зырянская жизнь» информировала, что в Усть-Сысольске есть улицы и местечки, жители которых поголовно были ограблены, а воры среди белого дня очищают погреба, амбары и чуланы, тащат все, что попадет под руку.

Осенью 1922 года Усть-Сысольский угрозыск накрыл первый притон кокаинистов в городе. Наркоманы играли в карты и занимались кражами. При этом один из кокаинистов служил в уголовном розыске и сумел скрыться.

В 1925 году пять девушек из Жешарта попали в «секс-рабство» в Ленинград. Днем они бесплатно работали на трикотажной фабрике, а ночью обслуживали клиентов публичного дома при фабрике. А в августе 1926 года притон проституток раскрыли в Усть-Сысольске. Хозяйка притона получила три года. В середине 1930-х притоны и «малины» в Сыктывкаре ликвидировали регулярно. В двадцатые и тридцатые годы в Коми крае бурным цветом расцвело бытовое хулиганство. Краевед Андрей Цембер в 1934 году писал: «…то нос отрезали у бабы, стоящей в очереди, то пырнули ножом мужика у винной лавки. Все этим занимается шпана, которую заселили в Коми область».

Весной 1937 года в Сыктывкаре банда воров ограбила за одну ночь несколько магазинов и сельпо на окраинах города. Брали фотоаппараты, гармошки, одежду, обувь, парфюм. Преступников арестовали на борту парохода, отплывавшего из Сыктывкара. Только к началу 1940-х годов хулиганству в СССР был нанесен решительный удар. За брань в общественном месте давали год тюрьмы, а за хулиганство – пять лет.

Артур АРТЕЕВ

Фото автора и из открытых источников