Лечебная магия и искусство целительства

До второй половины XIX века народная медицина была фактически единственным способом лечения болезней и поддержания здоровья людей. Но и позже, когда в Российской империи появилась земская медицина, докторов и больниц все равно на всех не хватало, зато в любой деревне имелись опытные люди, обладавшие специальными знаниями, полученными по наследству и сохранявшимися в тайне. Не обходились без знахарей, колдунов, травников, костоправов и повитух и жители Коми края. Много интереснейшей информации о практиках народного врачевания можно почерпнуть из научных монографий известного в республике историка, научного сотрудника Института языка, литературы и истории Коми научного центра УрО РАН Ирины Ильиной.

Врачеватели обычные и необычные

Первыми изучением коми народной медицины занялись земские врачи. К примеру, доктор
А. Држевецкий, проработавший семь лет врачом в Усть-Сысольском уезде, выявил причины и особенности заболеваемости местных жителей, описал народные рецепты и приемы лечения, а также взгляды людей на причины болезней. Дипломированный медик отмечал богатство ассортимента народных медицинских средств и высокую эффективность помощи народных врачевателей. Его коллега М. Тур описал некоторые народные представления о причинах заболеваний. В частности, зыряне почему-то были убеждены, что все эпидемические болезни происходят от Бога, и потому принимать против них какие-либо меры – большой грех.

Причиной ряда заболеваний у коми считалась нечистая сила, бороться с которой обычными средствами не получится, нужны особые знания и «квалификация». В соответствии с такими представлениями практикующих народных врачевателей условно можно разделить на две группы. Первые – костоправы, повитухи, травницы – занимались оказанием конкретной медицинской помощи. Вторые – знахари и колдуны – изгоняли нечистую силу с помощью религиозно-магических обрядов.

Историк обратила внимание на большое количество опытных костоправов у коми оленеводов-ижемцев. Что вообще-то объяснимо: уровень травматизма у северных кочевников и по сию пору очень высок, а когда до любого населенного пункта сотни километров, каждый оленевод был просто обязан уметь оказать срочную медицинскую помощь. Основам травматологии обучались и когда разделывали туши животных: детально знакомились с расположением внутренних органов и их функциями.

До середины прошлого века на всю тундру и среднюю Печору шла слава о костоправке из села Гам Марии Рочевой по прозвищу Тандзе Марья. Она была дочерью оленевода, выросла в тундре и под руководством отца изучила всю анатомию – «каждой косточке знала место». Успешно вправляла вывихи, лечила растяжения, помогала при отеле. Ижемская целительница прожила долгую жизнь – родилась в 1866 году, а скончалась в 1962-м.

Иной квалификацией обладали знахари и колдуны. Знахари в обыденной жизни мало чем отличались от односельчан: вели хозяйство, занимались промыслами и в своем большинстве не скрывали своих занятий магическим врачеванием. Другое дело колдуны. В народе считали, что они являются представителями «иного мира» в мире людей, поэтому могут не подчиняться законам человеческого бытия и использовать свои сверхъестественные способности как на пользу, так и во вред.

Бывало, что об одном и том же человеке в селе говорили и как о добром знахаре, помогающем людям, и как о злом колдуне, насылающем болезни. К колдунам обычно причисляли одиноких, замкнутых, с какими-нибудь странностями в поведении и особенностями в облике (хромота, слепота).

Убеждение в том, что тяжелые формы «порчи» может излечить только сам колдун, приводило к серьезным конфликтам: предполагаемого виновника болезни под угрозой расправы заставляли устранять результат своей вредоносной деятельности. Известны даже случаи, когда колдунов убивали.

К колдунам обращались, если предполагали, что болезнь вызвана похищением души. Задача врачевателя заключалась в том, чтобы отыскать ее и вернуть пострадавшему. Лечение могло проходить в бане или на пороге жилья, которые считались границами между мирами, или в доме под матицей, символизирующей мировую ось, связывающую миры.

Считалось, что наследственная предрасположенность к магии передается с кровью, причем сверхъестественные способности могут проявиться еще в младенческом возрасте и выражаются в необычном поведении, внешности, странных речах. Кроме того, на это указывают приметы. Скажем, признаком колдовского дара были «стоячие глаза», или если у черноволосого ребенка на плечах симметрично располагались родинки. Однозначно колдуном считался ребенок, родившийся с зубами. С потерей зубов колдун терял силу, поэтому существовали даже способы искусственного возмещения недостатка. Например, один из знахарей утверждал, что укрепляет свои магические силы, набирая в рот зубья гребенок и расчесок.

Чтобы добыть необходимые магические средства, колдун «ночью в полном одиночестве отправлялся в лес за веником из трех-девяти березовых или можжевеловых веток, на реку за водой из устьев трех притоков (или трех колодцев), спускался в подпол за паутиной с углов погреба или стружек с трех ступеней, ведущих под землю». А еще для проникновения в места, куда человеку попасть невозможно, колдун превращался в различных животных.

Традиционный ЗОЖ

В традиционных обществах, да и современном тоже, здоровье – огромное богатство, без которого невозможна полноценная жизнедеятельность человека. Установка на здоровье всячески подчеркивается в коми народных пословицах и поговорках: «Здоровье дороже всего – его ни на какие деньги не купишь», «Если не болеешь, то жизнь – счастье», «Коли будет сила-здоровье, нищими не станем», «Болезнь входит пудами, выходит золотниками», «Болезнь старит человека».

По мнению коми, здоровье – это нечто священное, хранимое, но растрачиваемое и поэтому требующее пополнения и охраны, то есть его надо беречь и им заниматься.

К примеру, важнейшим условием крепкого здоровья считалось полноценное питание и умеренность в еде, соблюдение постов, присутствие в рационе дикоросов и ягод.

В народе хорошо осознавали вред алкоголя. Долгое время единственным традиционным спиртным напитком у коми был сур. Его готовили из ржаного или ячменного солода и употребляли в праздники или во время обрядов. Это пиво было прежде всего ритуальным напитком для угощения умерших и духов.

Злоупотребление спиртным началось, когда сур на праздничных столах заменила водка. Водкой иногда даже угощали травниц и костоправов в благодарность за лечение, если же знахарь любил принять рюмочку по ночам, это считалось верным признаком обращения к нечистым духам.

Участившиеся с конца XIX – начала XX века факты злоупотребления спиртным осуждались и рассматривались нередко как болезнь. Да и сами пьяницы, пытаясь оправдать свое поведение, утверждали, что внутри них поселилась шева (магический подселенец) или винный дух и требует вина. Поэтому народные врачеватели пытались лечить пьющих традиционными средствами борьбы с шевой, например, отваром плауна-баранца, вызывавшим сильную рвоту.

Иногда травяной отвар выпаривали в печи в замазанном тестом сосуде и употребляли своего рода экстракт растения. Готовили также настойки на вине или водке, а из высушенного сырья – порошки. Отвары, настойки, порошки использовались не только для приема внутрь, но и для наружного применения в виде растираний, примочек, полосканий, ванн, присыпок. Смешивая растительное сырье со сливочным маслом, сметаной, животным жиром, дегтем, получали целительные мази.

Что же касается табакокурения, то у мужчин оно было весьма популярно, многие даже сами выращивали самосад, а вот курящих женщин у коми не было до середины XX века.

Большое значение придавалось личной и общественной гигиене. Хорошие хозяйки каждый день подметали жилище вениками, еженедельно мыли пол с помощью дресвы. Для борьбы с тараканами и клопами по полатям, на полу и лавках раскладывали ветки пижмы, чемерицы, багульника. Заперев избу и закрыв трубу, жгли в печке куриный помет, затем избу проветривали и мыли. А в зимнее время вымораживали дом, сами жили несколько дней у родни.

Личная гигиена начиналась с младенчества. Считалось недопустимым держать ребенка в мокрых пеленках или заворачивать в несполоснутые.

Огромную гигиеническую и оздоровительную роль играла баня. Даже охотники, проводившие в тайге долгие месяцы, строили баньку на своих промысловых угодьях либо же парились на нарах в охотничьей избушке.

Обязательной для всех была еженедельная субботняя баня. В страду топили два-три раза в неделю. В первую очередь шли мыться мужчины, затем женщины с детьми.

Главной полезной процедурой было парение. Как отмечали этнографы, в баньке не столько моются, сколько парятся, нещадно хлеща себя вениками. Заготовленные впрок березовые веники замачивали сначала в холодной воде и распаривали над каменкой, затем на раскаленные камни плескали воду, а иногда для приятного запаха – хлебный квас. Во время парения кожа очищалась от пыли, пота и других загрязнений.

Закаливающее значение имел обычай обливаться после бани холодной водой или растираться снегом.

И, конечно, люди понимали, что причиной заболевания может стать не только физическое воздействие, но и грубое слово, оскорбление, моральная травма и испуг. Особые меры принимались для душевного покоя беременной женщины. С другой стороны, существовала масса рекомендаций для беременной, направленных на встречную корректность, поскольку считалось, что грубость и вздорность с ее стороны непременно должны сказаться на здоровье ее ребенка.

Лекарства из флоры и фауны

Еще в 80-е годы прошлого века в каждом сельском доме хранились разнообразные травы, ягоды, корни, заготовленные на случай болезни. Знания о целебных свойствах передавались из поколения в поколение и закреплены в народных названиях растений. Некоторые даже называются как болезнь, в других случаях название указывает на часть тела человека, для лечения которой применялось растение (сердце, пуп, сустав) или же содержит информацию о лекарственном назначении травы.

Коми верили, что у каждого человека есть свой цветок, и тот, кто его распознает, сорвет, высушит и будет держать у себя дома, обезопасит себя от всех болезней и несчастий.

По общему мнению, наибольшей лекарственной силой обладали травы, собранные на Иванов день. В ночь или на рассвете 24 июня (по старому стилю, 7 июля – по новому) женщины, одетые в чистые белые одежды, переправлялись на луга, расположенные за рекой, и, идя по кругу, соблюдая полную тишину, собирали лекарственные растения. Даже роса считалась целительной – ее собирали, расстилая на лугах льняные полотенца, затем выжимали и хранили в бутылочках в красном углу избы.

Обучать магическому ремеслу начинали в девятилетнем возрасте, когда у ребенка молочные зубы менялись на постоянные. Старый колдун должен был обязательно передать свои знания, иначе не мог уйти в мир иной. Этнографы записали рассказ о прилузской знахарке, испытывавшей большие мучения из-за нежелания родственников перенять ее знания. Никакие магические действия, призванные приблизить смерть, не помогали. Знахарка смогла умереть только после того, как тайком обучила заговорам своего малолетнего внука. Родители мальчика догадались об этом, прислушавшись к его разговорам во время игры.

Места произрастания наиболее ценных и редких видов лекарственных растений были поделены между травницами, и каждая собирала их лишь на своем участке. Из трав готовили отвары, настойки, экстракты, порошки, мази. Точных рецептов не существовало, но действовало правило: «каждому человеку – своя горсть», то есть готовили индивидуально для больного в зависимости от тяжести его заболевания.

Что касается средств животного происхождения, то целительных снадобий здесь было не меньше. В частности, северные знахари использовали для лечения желчь, жир, печень медведя, лося, оленя, рыбы, дичи. Скажем, свежей медвежьей желчью растирали больные суставы, оленеводы смазывали ею края век при воспалении глаз. Охотники пили кровь только что убитых ими животных, считая, что это придаст им силы: горячая кровь животного наделялась способностью вытеснять болезнь из человеческого тела.

Внутренний животный жир, особенно медвежий, растапливали и пили с горячим молоком, закапывали в уши и нос, им растирали тело при ломоте и болях в суставах и пояснице. И его же применяли при обморожениях и ожогах.

При лечении желтухи, золотухи, малокровия, куриной слепоты использовался жир из внутренностей рыбы. А, например, уха до сих пор считается эффективным средством для сращивания костей при переломах.

Магические ритуалы

С давних пор коми широко использовали и физиотерапию: баню, лечили теплом в домашних условиях, делали массаж, кровопускание. Но были заболевания, которые простыми средствами не излечить – требовался специальный лечебно-магический обряд.

Как правило, он проводился ранним утром до восхода солнца, чаще всего в среду или пятницу. Наиболее эффективным способом излечения от болезней, вызванных действием сверхъестественных сил, считалось лечение в бане. Очистить немощного от «порчи» помогали такие магические действия, как умывание, обливание через решето, окуривание, «рубка» под корытом, протаскивание сквозь хомут, а наибольшее значение придавалось выпариванию болезни. Знахарь приносил в деревянных ведрах особую воду, топил баню по особым правилам и, символически заперев ее воткнутым в дверной косяк ножиком, приступал к лечению. Парить начинал с кончиков пальцев, постепенно переходя веником на тело, и заканчивал пальцами ног. Все действо сопровождалось ритуальным диалогом с помощником, стоящим за дверью, и произнесением заговоров. При этом знахарь имитировал изгнание болезни: топтал ногами, плевал на нее и, приоткрыв дверь, пинками выталкивал наружу. Выступивший на теле больного пот вытирали специальной тряпкой и выбрасывали ее на улицу.

Воспетый в песне марьямоль – пион сибирский (марьин корень) считался у коми средством «от всех болезней». Настойка, экстракт, отвар корня высоко ценились как общеукрепляющее, профилактическое и успокаивающее средство; принимались при головных, сердечных, желудочных болях, кашле, после родов и тяжелых заболеваний. Старожилы Печоры ели плоды растения от сердечных болезней, а настой корня являлся хорошим средством от кашля. В современной медицинской практике марьин корень применяется при невротических состояниях, бессоннице, вегетативно-сосудистых нарушениях.

Если лечили ребенка и магический ритуал проводила женщина, она потом считалась его второй матерью.

Тяжело больного человека, долгое время находившегося на грани жизни и смерти, рубили под корытом: укладывали на пороге или в бане под деревянное корыто, на котором знахарь рубил веник или девять соломинок. По народным представлениям, этот обряд символизировал уничтожение злого духа болезни, и после троекратного его повторения больной должен был в случае удачи знахаря выздороветь, в случае неудачи – умереть.

С символикой временной смерти и рождения новой связан обряд перепекания. Это, пожалуй, самый распространенный в северных деревнях способ магического лечения детей. Заболевшего ребенка заворачивали в пеленку и на лопате сажали в теплую печь. Подразумевалось, что, находясь в печи, он пребывает в ином мире или материнском чреве и затем повторно рождается, но уже здоровым.

Ребенка, за жизнь которого были основания опасаться, протаскивали в хомут: обхватывали руками, заключив таким образом круг. Существовал также обычай протягивать больного сквозь калач из сырого теста, который затем запекали и выбрасывали.

Большой очистительной силой наделялась вода, взятая знахарем из особых колодцев и устьев лесных речек. С ее помощью опытный колдун даже мог определить причину заболевания и в случае «сглаза» или «порчи» не только показать, но и наказать виновника. С вызванной на поверхность воды фигурой «портящего» можно было сделать что угодно. Этнографы записали рассказ, когда заболевшей девушке знахарь дал ножницы и приказал: «увидишь лицо того, кто испортил, туда и воткни ножницы». Больная увидела в миске с ключевой водой парня, который первым к ней сватался. Ткнула ножницами в изображение и попала в левую щеку. Вернувшись домой, увидела, что у бывшего ухажера левая щека покрылась коростой. Сам он объяснил это тем, что напоролся на сук. А у девушки после этого болезнь как рукой сняло.

Еще одно популярное средство лечебной магии – огонь. Большой целебной силой обладал так называемый живой огонь, зажженный трением. Искрами, высеченными из огнива, лечили различные кожные заболевания. А чтобы гарантировать себе охрану от «сглаза» или «порчи» на целый год, окуривали избу дымом от можжевельника. При трудных родах женщину окуривали заранее припасенным мышиным гнездом, чтобы сделать ее роды такими же легкими, как у мыши.

При лечении «порчи» и «сглаза» стремились достать стружки с порога или ступеней лестницы в голбец в доме колдуна, волосы или кусочек одежды человека, подозреваемого в колдовстве. Собранное поджигали ранним утром от первого огня в печи, окуривали больного, обходя его три раза против солнца и произнося заговоры.

Заболевания, начавшиеся внезапно и сопровождавшиеся колющими болями в груди, лечили уколами веретена. А для избавления от шевы знахарка прокалывала железным шилом ступни ног страдающей женщины. Если изгнание заканчивалось успешно, шева с криком покидала тело больной, та засыпала и просыпалась здоровой.

Практиковалась также магия имитации: грыжу «загрызали». На Удоре для лечения пупочной грыжи к пупку прикладывали древесного червя, чтобы он грыжу кусал.

Для избавления от болезней, вызванных гневом умерших, необходимо было совершить поминки, предварительно с помощью знахаря определив, кого надо помянуть. Знахарь бросал крупинки соли на раскаленные угли в горшок, потом вешал на шейный гайтан топор и начинал молиться, перечисляя известные ему имена умерших. Если при произнесении определенного имени топор начинал раскачиваться, то это знак, что именно этот предок наслал болезнь. Родственники приходили на могилы с рыбными пирогами, яйцами, говядиной. Снедь горячей съедали сами, потому что верили, что умершие питаются паром от пищи.

Конечно, все это предрассудки, но и одновременно элементы традиционно-бытовой и духовной культуры народа. Изучать ее не только интересно и познавательно, но и полезно для понимания того, как наши предки вырабатывали способы защиты от неблагоприятных для жизни факторов.

Подготовила Галина ВЛАДИС

Фото из монографии Ирины Ильинойи из открытых источников