Светлана Моисеева-Архипова: «Мы ставим задачу оказания адресной помощи учителям»

С тех пор, как ЕГЭ вошел в штатный режим, в него ежегодно вносились коррективы. О том, стоит ли ожидать изменений в единый государственный экзамен в новом учебном году и что нового произойдет в сфере образования региона в ближайшее время, в интервью «Республике» рассказала министр образования и молодежной политики Коми Светлана Моисеева-Архипова.

– В ЕГЭ периодически вносятся коррективы. То отменяли сочинение, то вновь вводили, экзамен по иностранному языку дополнили говорением, математику разделили на базовую и профильную части. Будут ли еще какие-то нововведения в этом году?

– Тут надо сразу уточнить: сочинение никогда не отменяли, оно всегда было в ЕГЭ.

– Но, то, что в контрольно-измерительных материалах называлось творческой частью, все же мало было похоже на сочинение в привычном понимании. Это какой-то усеченный вариант.

– Ну почему же? В целом, по моим наблюдениям, тексты для сочинений выпускников стали более интересными. В то время как в первые годы сдачи ЕГЭ они носили больше описательный, нежели проблемный характер. Изменились и критерии оценивания сочинений. Критерии оценки классического сочинения носили зачастую чисто субъективный характер, сейчас же они стали прозрачными, едиными, их 12. Эти изменения заметно повысили планку: они нацеливают ученика на умение за частной ситуацией увидеть социальную проблему. Первое требование, которое выставляется к сочинению, назвать одну из проблем, поднятых автором. Раньше это было достаточно сложно для выпускников, они не умели абстрагироваться от частного. Нынешние тексты, на основе которых пишутся сочинения, в большей части можно тематически сгруппировать: это человек и общество, человек и государство, человек и человек. То есть в основе лежат нравственно-этические проблемы. Значение, которое придается умению выпускника аргументированно и грамотно выражать свои мысли, подтверждает и тот факт, что три года назад итоговое сочинение сделали одним из оснований допуска к государственной итоговой аттестации.

– Но такие требования к сочинению были всегда?

– Да. Они были всегда, но как бы по умолчанию, потому что критерии оценки не были четко прописаны. Мы же раньше оценивали сочинение по содержанию и по грамотности, а что подразумевалось под этим содержанием, было очень субъективно: какому-то учителю нравилось, а какому-то – нет то, о чем пишет ученик. Сейчас же конкретно выведено требование обозначить позицию автора и аргументированно выразить свое согласие или несогласие с ней. Это очень важный критерий оценки, потому что умение говорить не с позиций «нравится – не нравится», а выражать свое мнение, не нарушая нравственно-этических норм, приводя убедительные доводы, – это очень важная составляющая личностных умений. Но этот критерий не был прописан в наших классических сочинениях. Минус, который я заметила, – это то, что ученики, углубляясь в рассуждения, не опираются на анализ примеров из литературных текстов и не всегда подтверждают свою позицию этим аргументом. О невысоком уровне литературной эрудиции выпускников говорит и то, что иногда старшеклассники аргументируют свою позицию примерами из детских сказок или произведений курса начальной школы. Но, к счастью, с каждым годом это встречается все реже.

Меня лично смущает другое: не все учителя стремятся привить коммуникативный навык ученику. И некоторые выпускники оказываются на экзамене беспомощными. А ведь это нужно делать постоянно, и не только на уроках литературы или в рамках подготовки к ЕГЭ.

– Почему же так получается, что на уроках учитель может не вести работу в этом направлении, а на экзамене ученик должен продемонстрировать то, чему не научен?

– Чего греха таить, не все учителя этим умением обладают, поэтому мы сейчас и ставим задачу оказания адресной методической помощи педагогам. Именно с целью выявления слабых мест в преподавании все наши филологи стопроцентно приняли участие в исследовании профессиональных компетенций, предложенном федеральным министерством. Конечно, со стороны учителей были претензии: мол, нам не доверяют, в наших знаниях сомневаются. Но это нужно, чтобы понимать, куда должны быть направлены усилия специалистов по повышению квалификации учителей. Нужно сделать так, чтобы на курсах повышения квалификации для каждого учителя была разработана своя программа. Мы же говорим о личностном подходе к ребенку, но ту же практику нужно использовать и к учителям. Результаты исследований мы еще будем анализировать и разрабатывать программу дальнейших действий.

– Возможно, проблема еще кроется в том, что уровень подготовки нынешнего выпускника филфака значительно ниже, чем это было каких-нибудь двадцать лет назад? Компьютеры заменили книгу.

– Подготовка педагогических кадров – это вообще отдельная тема, это сегодня проблема, о которой говорят уже и на уровне Федерации. Новый министр образования и науки России Ольга Васильева признала, что слияние педвузов с классическими университетами было ошибочным. И в тех регионах, где это еще не произошло, процесс приостановлен. А там, где произошло слияние, поставлена задача: структурировать педобразование внутри классического университета. Поэтому сейчас мы с руководством СГУ продумываем новые подходы в подготовке педагогических кадров для школ республики.

– Это все – о сочинении. А что касается ЕГЭ по другим предметам: на что были направлены изменения, насколько они себя оправдали и что будет в этом учебном году?

– В целом, что касается изменений в ЕГЭ, по сути они направлены на усиление практико-ориентированного подхода. К примеру, экзамен по иностранному языку помимо письменной части включает еще и раздел «Говорение». Для тех, кто серьезно решил себя посвятить изучению иностранного языка, умение свободно говорить на нем – это главная цель. Кстати, не в этом году, но в перспективе такие же изменения произойдут и в ЕГЭ по русскому языку. Ведь, если раньше умение грамотно и связно говорить оценивалось в ходе устного экзамена по литературе, то сейчас этот момент вообще выпал.

То же самое произошло и с ЕГЭ по математике, который разделили на базовый и профильный уровень. На базовом уровне нужно набрать всего семь баллов для того, чтобы преодолеть порог. А профильный уровень – это уже задания посложнее. Раньше математику все сдавали в неком усредненном варианте. И тогда вузы жаловались на то, что они получают плохо подготовленных абитуриентов, а родители тех детей, которым математика для поступления не нужна была, роптали, что их чада перегружены. Поначалу, когда математику разделили на два уровня, как это обычно бывает с введением чего-то нового, это вызвало тревогу и родителей, и учеников. Но страхи оказались необоснованными: в этом году математику наши выпускники написали намного лучше, чем в прошлом году. Все изменения в ЕГЭ имеют целью максимально оптимизировать процесс, это планомерная работа, просто делается это последовательно.

Из КИМов убирается часть «А». Это та, которую в народе назвали «Угадай-ка», где каждый вопрос предполагал один из четырех вариантов ответа. Дети очень часто выполняли это задание наобум. Отказ от части «А» начали с литературы. Потом ее исключили из математики, русского языка, в прошлом году убрали из обществознания, истории. В общем, часть «А» убирается поэтапно. За счет этого увеличивается доля творческой части. В этом году исчезнет часть «А» еще из физики, химии, биологии.

– Перейдем от УГЭ к другим реалиям. В отдельных районах Коми есть школы с очень маленьким числом учеников. В частности, в Удорском районе есть школа, куда в этом году пришел всего один первоклассник. Какие школы в этом году будут реорганизованы?

– Специфика республики такова, что у нас больше сорока процентов школ находится в сельской местности. В прошлом году 198 из 353 школ были малокомплектными. Это очень много. Но тем не менее мы не ставим задачу закрытия малокомплектных школ, как это кажется подчас жителям тех поселений, где эти школы находятся. Основной причиной перевода детей в более крупные образовательные учреждения является отсутствие условий для полноценного обучения в малокомплектной школе. Ведь если у ребенка нет возможности заниматься групповой и проектной деятельностью, вести диалог не только один на один с учителем, но и оценивать себя на фоне других сверстников – это же катастрофически снижает его компетентностные навыки. Как развиваться ребенку в таких условиях? Поэтому в интересах детей и родителей, чтобы дети учились в полноценных классах. Маленьким школам сложнее выживать еще и потому, что законом предусмотрено подушевое финансирование, то есть деньги выделяются на каждого ребенка.

Сегодня мы не собираемся закрывать эти школы, мы ведем с СГУ переговоры о подготовке многопрофильных учителей, имеющих право преподавать «смежные» предметы. Таким образом, мы пытаемся решить кадровую проблему малокомплектных школ.

А вообще, вопрос оптимизации – это прерогатива муниципалитета, не министерство решает эти вопросы.

– Начальная школа и среднее звено уже обучаются по ФГОСам (федеральный государственный образовательный стандарт), но многим родителям, да и учителям до сих пор не понятно, что же принципиально изменилось в образовании с введением новых образовательных стандартов?

– Когда мне задают подобные вопросы, я всегда отвечаю, что на эти грабли поначалу наступила и я сама, когда в стране еще готовились к введению ФГОС. Поскольку я сама филолог, желая понять, что же это такое, я заглянула в стандарты по русскому языку. Что, думаю, может быть нового в преподавании предмета: как безударные гласные проверялись, так и проверяются. В географии: куда реки текли, туда и продолжают течь. В общем, как и следовало ожидать, в содержательной части стандарта я ничего нового не обнаружила. Как выяснилось, содержание образования не меняется, но меняются задачи, которые необходимо решать, изучая данное содержание. А именно: с заучивания предмета акцент переносится на формирование у ученика навыков использования полученных знаний в практической жизни, умения ориентироваться в любой жизненной ситуации. То есть меняется подход от знаниевого – к компетентностному. Иными словами, ученик должен не заучить правила, а уметь грамотно ими пользоваться. И это принципиально новое.

Задача любого учителя – донести до ученика прикладной смысл своего предмета, привить практические навыки.

Сейчас в зависимости от материально-технической базы школы, уровня квалификации учителей, методической оснащенности школа разрабатывает свою образовательную программу, каждая школа сама решает, на какой уровень она обязуется вывести своих учеников к моменту выпуска. И, следовательно, результат обучения будет в каждой школе различным. Потому ведь и запрещено сравнивать результаты одной школы с другой: все люди разные и условия разные. Невозможно маленькую сельскую школу сравнить с большой городской. Поскольку все стопроцентно знать невозможно и уровень усвоения материала может быть разным, учитель должен осознавать, к какому уровню он подводит конкретного ученика.

— За словами о компетентностном подходе стоит глобальная задача – воспитать личность, человека с потребностью осознанно жить? Но для достижения этой цели самому учителю нужно быть яркой личностью.

— От личности учителя многое зависит. Вот почему мы и начали работать с учителями адресно, чтобы уйти от урокодательства и обратиться к педагогике. Но работа эта, конечно, потребует длительного времени. Нужно будет кардинально перестраивать систему повышения квалификации учителей.

— Учителя жалуются на огромное количество отчетной документации, оформление которой отнимает время от подготовки к урокам и общения с детьми. Не добавилось ли с введением ФГОСов количество документов, которые должен заполнить учитель?

— Эти жалобы от учителей мы также неоднократно слышали. И с целью выявить проблему провели мониторинг по школам на предмет того, сколько входящих и исходящих писем и запросов было получено и отправлено в вышестоящие инстанции. По результатам анализа выяснилось, что руководство школ просто вовремя не оформляет документацию как положено, что порождает дополнительные запросы и соответственно новую работу над уточнениями. Проблема в том, что администрации школ зачастую перекладывают свою обязанность по оформлению документов на учителей. В целом же отчетность системная: один раз в четверть, полугодие и год.

— С этого года в стране набирает обороты Всероссийское движение школьников. Что предполагает это движение? Возврат к прежней системе детских организаций типа пионерской или комсомольской или нечто принципиально новое?

— Минувшим летом на базе лагеря «Артек» в Ялте была организована дискуссионная площадка, в работе которой принимали участие и федеральные чиновники, и идеологи-вдохновители этого движения. В ходе дискуссии представители старшего поколения педагогов с запалом говорили, что не видят большой разницы между пионерским движением и этим. Сами инициаторы создания движения еще достаточно молоды и, отстаивая свое детище, несколько пасовали перед старшими коллегами. Но насколько я поняла, идея-то хорошая. Главная цель движения – воспитать патриотов своей страны, научить ребят осмысленно проживать свою жизнь, делать добрые дела по собственной инициативе, а не из-под палки. Участники дискуссии интересовались: «А что, теперь уже существующие объединения ребят распускать?». Ни в коем случае. Они также будут продолжать работать.

У нас в Коми предполагалось апробировать этот пилотный проект «Всероссийское движение школьников» в десяти школах, чтобы отработать и понять, как это будет на практике. А сейчас уже 22 школы выразили желание стать участниками проекта. Пока о реальных делах говорить рано, идет процесс становления. Но это точно не пионерия, потому что здесь нет идеологической подоплеки. Ведь пионер хоть и был всем ребятам пример, но обязан был бороться за идеалы коммунистической партии. А Всероссийское движение школьников — это попытка структурировать и упорядочить процесс создания детских организаций, помочь ребятам найти приложение сил в социальной активности. А уж что это будет – коллективная творческая деятельность, волонтерство или что-то еще – это уже не принципиально.

Беседовала Галина ГАЕВА