Пророк с берегов Печоры

Степан Носов с правнучкой Женей. Начало 80-х годов.

Последний книжник Усть-Цильмы Степан Носов оставил потомкам свои видения

Во всем мире хорошо известны центурии Мишеля Нострадамуса, пророчества Ванги, видения загробной жизни, описанные шведским мистиком Эммануилом Сведенборгом. Но мало кто знает, что в прошлом веке в Усть-Цилемском районе Республики Коми жил свой печорский пророк, который оставил большой сборник видений. В них он описывает не будущее время, а загробную жизнь. Степана Носова по праву можно назвать последним книжником Усть-Цильмы. В этом году печорскому старообрядческому писателю Степану Анфиногеновичу Носову (земляки звали его Анхеныч) исполнилось бы 115 лет.

Степан Носов с правнучкой Женей. Начало 80-х годов.

Много веков печорские книжники-старообрядцы не только бережно хранили и переписывали древние рукописи, но и создавали свои оригинальные произведения. Казалось бы, это дела минувших дней, которые давным-давно канули в Лету. Но Степан Носов был нашим современником и сохранил древнюю традицию вплоть до восьмидесятых годов прошлого века.

Как установил исследователь творчества старообрядческого автора Михаил Мелихов, переписывать старинные книги Степан Носов начал еще в детстве – в древлехранилище Пушкинского Дома хранятся сделанные им на заказ два рукописных сборника духовных стихов. Книги, которые Степан переписывал в возрасте тринадцати-четырнадцати лет, он подписывал так: «Писал многогрешный Стефан Носов» или «Писал мальчик Стефан Носов». С годами он освоил все виды работ, связанных с книгой: переписывал, художественно оформлял рукописи заставками, переплетал свои и чужие книги. Но после революции интерес к этому виду творчества по вполне понятным причинам пропал.

Из автобиографии Степана Носова известно, что его отец – Анфиноген Лукич, уроженец деревни Загривочная на Пижме, долго служил в солдатах, а после возвращения домой женился на уроженке Усть-Цильмы Матрене Михайловне. У них было четверо детей, но в живых остались только Степан и его брат Елифер. Степан родился в 1902 году, а когда ему исполнилось десять лет, отец погиб под упавшим в лесу деревом. В школе мальчик не учился, а читать и писать его обучила по старинным книгам грамотная мать Матрена Михайловна. А вот был ли Степан знаком с кем-то из настоящих книжников, которые хранили традицию, осталось неизвестным. Женился он достаточно рано – в шестнадцать лет, а к 1924 году в семье росло уже четверо детей, Носовы переехали в деревню Крестовка. Супруги трудились не покладая рук и скоро обзавелись крепким хозяйством. Но грянула коллективизация, и в 1934 году Носовым пришлось за бесценок продать свое хозяйство и переехать в деревню Макарово около Нарьян-Мара. До призыва в армию работал Степан в колхозе счетоводом. В 1942 году его призвали на фронт, он сражался с фашистами под Ленинградом, был ранен и награжден двумя медалями. Домой Степан вернулся после тяжелого ранения в 1945 году. С 1946 года работал бухгалтером в Нарьян-Маре, со второй половины 1950-х годов – плотником стройуправления. В 1946 году семья Носовых переехала в Нарьян-Мар, а через три года умерла жена Степана, и он женился во второй раз. В 1965 году Носовы переезжают в село Среднее Бугаево, где писатель жил до самой смерти в сентябре 1981 года. Умер он в возрасте 79 лет. В этом селе и был похоронен.

Удивительно, что до пятидесяти с небольшим лет (если не считать детской и подростковой поры) Степан Носов практически не интересовался религией, читал только светскую литературу, с удовольствием ходил в кино, участвовал в самодеятельности и даже выписывал популярный в тридцатые годы журнал «Безбожник». В то время Степан, как самый грамотный и технически подкованный среди земляков, был ответственным за единственный в деревне детекторный радиоприемник.

Но в середине пятидесятых годов прошлого века после тяжелой болезни устьцилем отрекся от «безбожья» и вернулся в лоно старообрядчества. Вот как он описал свое преображение: «Я, как вам известно, не искал Царствия Божия, а увлекся прелестями сего света. Однако Бог не хощет смерти грешнику, а направляет избавить человека от грех его. Так вот и со мной случилось в 55 г. Живя в прелести сесветья, ночью мне явилась смерть, а утром болезнь, а на третий день показало Суд по грехам моим, после чего проходить муки и особенно за то, что не считал грехом. Всего 40 дней болезни, а затем как бы дало передышку: 40 дней работал и опять начало смертию кончать. Пришлось тогда все, что виделось, принять во внимание и отступить греха и просить прощения. Удивительно все изменилось в сторону улучшения и дало жить мне, грешнику, до сего дня, хотя были мои проступки и за это время, но читая Писание, делаю исправление». (Из письма Ефиму Осташову от 9 декабря 1963 года.)

Письмо Носова к Марфе Михеевой.

Так как грамотных старообрядческих книжников к тому времени уже не осталось, то Степану пришлось все осваивать самостоятельно. Он начинает собирать, реставрировать, переписывать старинные книги, а во второй половине шестидесятых годов появились первые его собственные сочинения – «видения».

Степан Носов написал цикл видений, сопроводив их комментариями, а в качестве предисловия к ним поместил автобиографические записки; оставил воспоминания о своем деде Луке Васильевиче Носове, записал бытовавшие на Печоре пророчества А.П.Ханзина, который предсказал Первую мировую войну, революцию и Вторую мировую войну. К сожалению, более подробной информации про Ханзина найти не удалось.

Всего Степан Анфиногенович составил, написал и переплел 22 рукописных сборника текстов религиозного содержания. Помимо этого, сохранилась его обширная переписка: 109 писем печорскому старообрядцу Ефиму Осташову, два – доктору филологических наук Владимиру Малышеву, пять – доктору филологических наук Андрею Власову. Писал Носов «печатными буквами», причем в поздних письмах его почерк приближается к печорскому полууставу, с употреблением «ятей» и «юсов». Автор использует принятые в старопечатных книгах сокращения слов, все даты приводит по старому летоисчислению. Иногда в качестве «приложения» к письмам помещены небольшие рассказы из жизни. Особое место в письмах Носова занимает «книжная тема», рассуждения о значении книг, книжного знания в жизни человеческой. По его мнению, религиозные книги должны быть общим достоянием, читать их имеют право все желающие. А вот светскую литературу писатель осуждает и в своем «Видении о литературе» описывает наказание за чтение мирских книг – герою видения на том свете нужно съесть бумагу и выпить чернила, которыми были написаны прочитанные им светские книги. Известно, что часть своих светских рукописей, в том числе воспоминания о поездке в Москву на ВДНХ в 1939 году, писатель сжег как «безбожные деяния».

Правильную, душеспасительную литературу, по мнению писателя-старообрядца, читать нужно как верующим, так и неверующим. Сам он составлял поучительные рукописные сборники для единоверцев.

Исследователь творчества старообрядческого автора Михаил Мелихов отмечает, что, к сожалению, судьба значительной части рукописного наследия Носова неизвестна. «Во время экспедиции на Печору в 1980 году мы видели в его доме несколько небольших картонных самодельных коробок, в которых хранились выписки из различных книг. Где сейчас большая часть этих выписок – установить не удалось. Его литературная деятельность изучена пока слабо, а значительная часть составленных им сборников, в которых, возможно, помещены оригинальные произведения, находятся в руках печорских старообрядцев», – писал открывший наследие Носова Михаил Мелихов.

По мнению Мелихова, «по стилю, темам, интерпретации биографического материала, по свободному обращению с библейскими сюжетами и мотивами из книг Священного Писания произведения Носова близки к произведениям протопопа Аввакума, с творчеством которого он был хорошо знаком и имел текст Жития в своей библиотеке».

Большинство сборников Носова до сих пор находятся в обращении среди его единоверцев. Часть архива хранится в Усть-Цилемском собрании Древлехранилища ИРЛИ РАН (Пушкинский Дом), Сыктывкарском госуниверситете и в Ненецком окружном краеведческом музее.

Михаил Мелихов отметил тот факт, что Носов, в отличие от известных печорских писцов XVII-XIX веков, не прошел обучения в школе Пижемского или Цилемского скитов, возможно, даже не был знаком ни с одним из настоящих грамотных книжников, а постигал сложности богослужебных книг самостоятельно. Он принадлежит к последнему поколению печорских книжников-старообрядцев, не только переписывавших богослужебные тексты, но и сочинявших собственные произведения. Основная мысль, которую писатель хотел донести до читателей, – это необходимость раскаяния и спасения души. Степан Носов верит, что скоро наступит конец света и каждый получит по заслугам. Поэтому нужно вернуться к истинной вере, искупить грехи и спасти душу. Степан Носов описывает и сам процесс появления у себя духовного зрения. Правда, этот дар совершенно не радует его, и он спешит «укрыться одьялом, как бы не видеть чего еще худшего».

В своих записках он рассуждает о том, почему его современники и земляки уходят от традиционного уклада жизни, не читают старинные книги, не соблюдают посты и поддаются мирским соблазнам. К последним писатель относил мирские праздники (например, Новый год), электричество, кино и радио. Все достижения современной цивилизации, по мнению автора, ведут к погибели души. В «Видении о шоколаде» Носов описывает случай, когда дочь принесла ему в больницу плитку шоколада, а когда он эту плитку разломил, то вместо лакомства узрел там… кал. «Нельзя оставить в молчании случай наяву такого вида. Одна из дочерей моих принесла шоколад (плиточку). Я взял ее, как обычно поесть, снял упаковочную бумажку, поднес ко рту – меня поразило запахом кала… Положил шоколад под подушку, а когда дочерь ушла, то плиточку разломил на части – но то же самое, кал оказался. Здесь, очевидно, показало на уверение, чем будет превращен в будущем веце грех сластолюбия».

В видениях Степану Носову предстали смерть, частный суд над душой, видимое небо и около трех десятков видов мучений за грехи, не упомянутые в Писании. Автор порицает страсть к красивой одежде, греховное увлечение пластинками, слушание радиопередач. Степан Носов начал сжигать все свои современные книги, распродал книжные шкафы и хорошую одежду, сломал патефон и пластинки. «Почувствовал облегчение, – отметил он. – Вспомнил боль от радиопроводов и выписался из радио, снял провода, после чего перестало дергать за сердце, только ощущаю боль ревматизма».

Порой «Видения» нашего земляка имеют экзотический характер. Например, «Об острове Ява» или покорение Антарктиды из «Видения на лесозаводе». Много в видениях сцен описания потустороннего мира и наказания грешников. Причем, по мнению автора, самой страшной казнью для грешника является страдание от адского холода в «студенце истления».

 Артур АРТЕЕВ

Фото naomuseum.ru

Оставьте первый комментарий для "Пророк с берегов Печоры"

Оставить комментарий

Ваш электронный адрес не будет опубликован.