«Сыктывкарса тулыс» глазами критиков и зрителей

Первые три дня фестиваля: высокие оценки и спорные вопросы

Продолжительными овациями отметили зрители первую премьеру XXVI международного фестиваля оперного и балетного искусства «Сыктывкарса тулыс» – оперу Джакомо Пуччини «Тоска». Всего же со дня открытия фестиваля зритель успел оценить три постановки: две оперы и балет. Оценили спектакли и ведущие российские критики.

IMG_9827 ванеев

Об опере «Тоска» в постановке главного режиссера театра Ильи Можайского «Республика» рассказывала задолго до премьеры. Одна только идея сценографии, предложенная главным художником театра Юрием Самодуровым и поддержанная режиссером-постановщиком Ильей Можайским, обещала нечто. Ожидания не обманули. Обе премьеры оперы с разными исполнительскими составами показали: в театр пришел талантливый, думающий и очень профессиональный режиссер.

Сначала об исполнителях. Сдача оперы прошла накануне открытия «Сыктывкарса тулыс» с «не фестивальным» составом артистов, что вовсе не умалило достоинства постановки. В роли Флории Тоски блистала наша землячка, солистка театра оперы и балета Санкт-Петербургской государственной консерватории
им. Римского-Корсакова Ольга Георгиева, которая, несомненно, заслуживает самых высоких похвал.

В рамках фестиваля Ольге предстоит петь еще одну звездную партию – главную в опере «Чио-Чио-сан». Абсолютно по-новому раскрылся в «Тоске» и наш драматический тенор Анатолий Журавлев, сыгравший роль художника Марио Каварадосси. И это еще один несомненный плюс режиссера, умеющего работать с артистами и в сугубо вокальном плане, и в актерском в том числе. Удивительное явление, которое можно наблюдать только в театре: когда партия, роль исполняются талантливо, зритель не обратит внимания на возраст артиста, играющего молодого героя.

Перед премьерным показом «Тоски» композитор Михаил Герцман пожелал зрителям, чтобы, в очередной раз открывая для себя музыку великолепного Джакомо Пуччини, они были настроены на то, что музыка взаимно открывает в них, зрителях, новые духовные горизонты. Как известно, музыка Пуччини неразрывно связана с действием, композитора всегда отмечали как великолепного драматурга. «Тоска» – яркий тому пример, все действо и режиссура предопределены самой музыкой. И в силу этих причин, и в силу того, что действие в опере разворачивается во время конкретных исторических реалий и в конкретных исторических местах, ее не слишком жалуют режиссеры, для которых практически не остается люфта для собственной фантазии. Тем не менее Илье Можайскому удалось привнести свое. Но об этом позже.

Несомненным подарком для меломанов стало участие в фестивальной опере еще одного нашего земляка, солиста Мариинского театра, народного артиста РФ, обладателя шикарного баса Владимира Ванеева, сыгравшего роль зловещего Скарпиа – шефа полиции. Скарпиа Ванеева – не просто изощренный деспот и тиран. Артист наделяет его сотней оттенков характера, особенно в сценах, где злодей «насаживает» на крючок ревности бедную Флорию Тоску и начинает манипулировать несчастной женщиной. Еще два алмаза в ожерелье оперы были представлены зрителям. Это обладательница сочного сопрано Елена Аюшеева, спевшая саму Тоску, и солист Московского академического театра имени Станиславского и Немировича-Данченко, один из лучших теноров России сегодня – Чингис Аюшеев, сыгравший роль возлюбленного Тоски – художника Марио Каварадосси.

Отдельного внимания заслуживает сценография. Все действие оперы происходит в один день и утро следующего дня, но в трех разных местах. Первое действие происходит в церкви Сант-Андреа делла Балле, второе – в резиденции Скарпиа – дворце Фарнезе и третье – на площади тюрьмы Сант-Анджело. Что видит зритель на протяжении всего спектакля?

Искривленную, спиралевидную внутренность огромного замка, воронкой устремленную ввысь. Но свет чуть меняет угол этой башни, и с каждым действием она становится все более зловещей: церковь – место обитания Скарпиа – расстрельная площадь. Естественно, меняются и сопутствующие декорации. В церкви это леса, на которых художник пишет портрет Мадонны, в замке Фарнезе появляются кресло смерти, камера пыток, чудовищный стол, который впоследствии станет плахой для Скарпиа. Неизменным остается лишь устремленная вывороченность башни и воронка, в которой время от времени появляются изображения: лик Мадонны, глаза Тоски, звездное небо, огонь…

При разборе полетов оперный критик, член экспертного совета национальной театральной премии «Золотая маска» Александр Матусевич подчеркнул, что сценография спектакля вполне соответствует музыке Пуччини, а единообразие (сохраняющийся на протяжении трех действий рисунок спиралевидной башни) – своего рода тренд в постановочной практике, когда с незначительно меняющимися элементами сохраняется одно и то же оформление. Такое единство, подчеркнул рецензент, дает сквозное развитие концепции, ощущение целостности всего спектакля. Помимо того, критик, по его признанию, видевший порядка 15 разных постановок «Тоски», обратил внимание и на то новое, что, несмотря на «тесную» для фантазии режиссеров музыку композитора, привнес в спектакль Илья Можайский. Первое: камера пыток на сцене, в которой терзают несчастного Каварадосси (обычно зрители просто слышат крики из-за кулис). Второе – чисто психологический момент, когда художник перед расстрелом понимает, что действительно погибнет, и патроны в ружьях солдат окажутся настоящими, а не холостыми, как это обещал Скарпиа. Как показал режиссер то, что Каварадосси догадался об очередном коварстве шефа жандармерии?

Простым решением. Когда Тоска дает своему возлюбленному пропуск на свободу, которая обещана художнику после мнимого расстрела, он отчаянно сминает его в руке, уже зная о своей неминуемой гибели.

Надо отметить, что присутствие ведущих российских критиков на «Сыктывкарса тулыс» давно стало доброй традицией. Но впервые по замыслу председателя Союза театральных деятелей республики Елены Пекарь для журналистов был организован семинар, в рамках которого Александр Матусевич, а также балетный критик заслуженный работник культуры РФ Валерий Модестов и заведующая кабинетом музыкальных театров СТД РФ, театровед, театральный критик Ольга Кораблина рассказывали о подходах к рецензированию, при этом давая оценку увиденному.

Относительно «Тоски» все трое были единогласны.

– Мы увидели серьезную, по уровню – столичную работу. Порадовало меня и ошарашило в хорошем смысле наличие в театре сценографа такого уровня. Это художник с абсолютно современным мышлением. Чтобы придумать такую историю, безусловно, надо обладать большим талантом, фантазией, знанием, пониманием современных тенденций в театре. Еще один несомненный плюс – это работа художника в тандеме с режиссером. Зачастую мы видим такую сценографию, что хочется спросить художника и режиссера: «Вы, ребята, вообще-то встречались перед спектаклем?» – дала сравнительную оценку Ольга Кораблина.

Отметили критики и достойные костюмы, единственное, что вызвало их сомнение, это красный плащ, в котором Тоска появляется во втором действии. Критики посчитали, что это слишком прямой посыл о том, что сейчас будет совершено убийство (Тоска убивает Скарпиа). При этом рецензенты отметили, что плащ больше напоминает пеньюар, который явно в каких-то мизансценах доставляет актрисе неудобства.

Высоко оценили критики и работу оркестра под управлением главного дирижера театра Азата Максутова. Несколько мелких «блох», правда, были адресованы медно-духовой группе, но критики отметили, что это общая беда многих российских театров.

Удачным моментом посчитали рецензенты и решение режиссера сцены гибели самой Тоски, когда она бросается вниз с парапета замка Сант-Анджело. Метафора была построена на игре света и тени, когда на фоне клубящегося в воронке воздуха застыл силуэт «падающей» женщины. Понятно, что каждый режиссер решает сцену падения по-своему. В связи с этим уместно вспомнить известную оперную историю, когда в театре Ковент Гарден рабочие сцены в желании отомстить одной мировой звезде, которая извела их своими придирками, вместо подушек поставили батут, и дива несколько раз подпрыгнула над крепостной стеной, путаясь в ампирных шлейфах.

Во второй день фестиваля прошел вечер одноактных балетов: «Жизнь как день…» – хореография и постановка кандидата культурологи Натальи Терентьевой (Челябинск) и «Вальпургиева ночь» – хореография Л.Лавровского. Постановщик – все та же Наталья Терентьева. Надо сказать, зритель по большей части выходил в фойе с весьма озадаченным видом, далеко не всем пришелся по душе первый балет, в котором постановщик попыталась рассказать об одном дне существования балетной труппы. При этом, как мы уже отмечали, на сцене работал абсолютно весь состав балетного коллектива театра.

Своими впечатлениями по поводу обеих постановок с «Республикой» поделилась Ольга Кораблина.

– Если опера «Тоска» работает на перспективу театра, то ощущение от второго дня – резкое падение вниз. Работа балетмейстера и балетной труппы вызывает большое количество вопросов. Мне показалось, что балетмейстер вольно или невольно показала всю несостоятельность труппы, что категорически делать нельзя. Балетмейстер должен показать все лучшее, что может балет, и смикшировать то, что труппа делать не умеет. Разные положения рук, повороты корпуса, постановка ног говорит о том, что театру срочно нужен дополнительный грамотный педагог-репетитор. В странной форме находятся и многие мальчики, но это общая проблема регионов.

Относительно «Вальпургиевой ночи». Хореография Лавровского упрощена и купирована до предела. Зачем-то введены бесконечные трюки и кульбиты, которых нет в этом балете.

При этом артисты движутся в замедленном темпоритме. Вакханка Лавровского – это безумие, страсть, завораживающая сексуальность. Наташа Супрун, безусловно, талантливая актриса, но она слишком легка и романтична для этой партии. Обе постановки сделаны с огромной классической грязью, которую пытались забить трюковыми эффектами. И по поводу поддержек. В классическом балете такая поддержка, так называемый «стульчик», делается один, максимум два раза за спектакль. Но не пять или семь за полчаса, как это было поставлено, и слава богу, что Рома (Роман Миронов, исполнивший партию Вакха – ред.) не уронил актрису, хотя до этого было недалеко. Нельзя заставлять артистов делать такое количество поддержек.

Вот такую разгромную устную рецензию дала Ольга Кораблина, и хотелось бы надеяться, что она будет учтена в дальнейшей работе балета театра с очередными приезжими постановщиками.

Третий фестивальный вечер был отдан талантам молодых. Из десяти солистов, поющих в опере П.Чайковского «Иоланта», шестеро были представлены учениками Владимира Ванеева – студентами Международной академии музыки Елены Образцовой. Сказать, что все из них были на равной высоте, – слукавить. Тем не менее зрители доброжелательно овациями оценили и безусловно талантливого Глеба Перязева, сыгравшего короля Рене, и трогательную Юлию Ложевскую в роли Иоланты, и бывшего солиста нашего театра Ефима Завального, спевшего партию мавританского врача Эбн-Хакиа, и Гамида Абдулова в роли Роберта, и Светлану Капичеву, спевшую партию жены Бертрана – Марты. Хорошо был принят и отчаянно боровшийся с акцентом Чжань Ханьлинь, который выступил в роли бургундского рыцаря Вадемона. Безусловно, украсили оперу и солистки нашего театра Елена Лодыгина и Галина Маликова и работающий в этот вечер за дирижерским пультом хорошо знакомый сыктывкарцам Аркадий Штейнлухт.

Сегодня меломанов Сыктывкара и гостей столицы ждет настоящий «симфонический» праздник. На сцене театра пройдет концерт из двух отделений «Русский гений. Отражение вечности». В первом отделении прозвучат вальс «Золушка и принц» из балета «Золушка» С.Прокофьева и соната № 6. Во втором отделении зрители услышат любимый всеми первый концерт П.Чайковского. В качестве солиста выступит народный артист России Владимир Овчинников.

Марина Щербинина
Фото Дмитрия Напалкова

IMG_0403

 

Оставьте первый комментарий для "«Сыктывкарса тулыс» глазами критиков и зрителей"

Оставить комментарий

Ваш электронный адрес не будет опубликован.