Смерть из «лучших побуждений»

Сыктывкарец утверждал, что расправился с отцом и матерью для их же блага

Весной прошлого года Сыктывкар потрясло двойное убийство: жертвами злоумышленника стали немолодые супруги, проживавшие в частном доме. Их 26-летний сын Павел, которого сразу заподозрили в совершении преступления, скрылся, но вскоре сотрудники правоохранительных органов задержали его. Сотрудники следственного управления недавно завершили расследование этого резонансного уголовного дела. Его подробности не могут не шокировать.

Павел был поздним ребенком – долгожданным и любимым, родители его баловали и многое прощали. Но, несмотря на относительно благополучное детство, юность Павла стала непростым периодом и для него, и для родителей. Уже в шестом классе мальчик стал употреблять спиртное, после окончания школы не работал и не учился, сидел на шее у родителей. Большую часть времени проводил за компьютером, спиртное уже не просто употреблял, а злоупотреблял им. Пристрастился к курительным смесям (спайсам) еще в то время, когда они были почти легальны.

Павел становился все более агрессивным и «странным». Как-то доставленный в психиатрическую больницу после очередного срыва, он рассказал врачу, что употреблял энергетики, в какой-то момент перестал видеть разницу между компьютерной игрой и реальностью, потом «голоса» велели ему делать сальто. Он и начал прыгать. Показательно, что, по воспоминаниям врачей, даже в больнице сложный пациент «обижал ослабленных больных, вел себя как хозяин».

Родители пытались бороться с пагубными пристрастиями сына. Зимой 2014 года они отправили Павла в Санкт-Петербург в центр для лечения наркозависимых. Лечение в этом заведении, очевидно, сочеталось с религиозными проповедями, поскольку позже Павел вспоминал о неких библейских чтениях, которые, похоже, произвели на него большое впечатление. Но в центре мужчина пробыл недолго, через три месяца вернулся домой и снова стал употреблять наркотики. Когда зелья не было, пил настойку боярышника. Если сначала он просто скандалил с родителями, то потом стал поднимать на них руку.

Осенью 2014 года его жертвой как минимум два раза становился отец, который был почти парализован и не мог говорить после инсульта. Сын наносил ему удары – без всякой причины. На защиту мужа кидалась жена. Мать, видимо, вызывала у Павла еще большую неприязнь, чем отец. На каком-то этапе жизни с родителями мужчина «забыл» слово «мама», называя женщину, которая подарила ему жизнь, либо местоимением «она», либо по имени и отчеству.

Хоть отношения с родителями и были очень сложными, Павел не отказывался от денег, которые давали ему родственники. Сумма была невелика – около четырех тысяч рублей. 5 апреля 2015 года родители получили очередную пенсию, мать отдала сыну его «долю». Разжившись наличными, мужчина отправился в магазин, где купил два ножа.

Утром 6 апреля Павел проснулся рано, дождался, пока мать уйдет в магазин, и, вооружившись ножами, пошел к больному отцу. Получив удар ножом в шею, пожилой мужчина попытался защититься – отмахнуться рукой, которая еще действовала. Ни закричать, ни позвать на помощь он не мог – только смотрел испуганно и недоумевающе, вряд ли отец мог поверить, что родной ребенок готов хладнокровно его зарезать. Но Павел нанес ему два удара точно в сердце.

Расправившись с отцом, сын направился к входной двери – поджидать мать, которая вот-вот должна была вернуться из магазина.

Когда женщина зашла домой, сын кинулся на нее с ножом, ударил в шею. От первого удара осталась лишь царапина – жертву спас толстый шарф. Сын повалил мать на пол, стал бить ножом. Мать пыталась сопротивляться, отбивалась, махала руками. Раздосадованный сопротивлением жертвы, Павел наступил ей на руки и замахнулся для рокового удара.

Перед смертью женщина успела спросить у сына: «Что же ты делаешь?»

Бросив окровавленные трупы родителей, Павел ушел из дома. Ночевал у знакомого, рассказал ему почти правду – повздорил с родителями, ушел из дома. Утром, когда мужчина вышел из гостеприимного дома, его задержали сотрудники полиции.

Павел не отрицал, что расправился с родителями. Следователя, который вел расследование уголовного дела о двойном убийстве, поразило объяснение, которое дал своим действиям обвиняемый. Он якобы считал, что мать одержима злыми духами, не соблюдает заповеди, не проявляет к ближнему, то есть к сыну, достаточной любви, а все время «пилит», требует, чтобы бросил наркотики. Вот сын и решил очистить ее кровью от «скверны». А отца Павел, по его признанию, решил убить из милосердия: мол, больная телесная оболочка мешала родителю, на том свете ему будет намного лучше. Вся эта «философия» сопровождалась рассуждениями на религиозные темы. Трудно сказать, был ли при этом обвиняемый искренен или пытался казаться психически больным человеком.

В отношении обвиняемого была проведена психолого-психиатрическая экспертиза. Эксперт пришел к выводу, что у Павла есть определенные отклонения (их не может не быть у человека, который долго употребляет наркотики и алкогольные суррогаты), но в целом мужчина вполне способен осознавать характер и последствия своих действий и руководить ими. По мнению психиатра, во время убийства родителей мужчина не находился и в состоянии аффекта. Это внезапно возникшее сильное душевное волнение, вызванное насилием, издевательством или тяжким оскорблением со стороны потерпевшего, либо иными противоправными или аморальными действиями (бездействием) потерпевшего. Наказание за убийство в состоянии аффекта не так сурово, как кара за умышленную расправу. Но в этой семье сам Павел издевался над родителями, а их долготерпение никак не могло привести сына в состояние аффекта.

Впрочем, в ходе следующего допроса Павел давал немного другие объяснения: надоело жить с родителями, мать замучила наставлениями и нравоучениями, контролировала каждый его шаг, давала мало денег – вот и взялся за ножи. По информации регионального следственного управления, Павел нанес отцу не менее семи ударов в шею и грудную клетку, матери – не менее восемнадцати ударов. Уголовное дело направлено для рассмотрения в Верховный суд Коми.

Светлана СОЛОВЬЕВА